Неточные совпадения
Тут
в публике все мне захлопали, як бы я был самый Щепкин, а председатель велел публику выгонять, и меня вывели, и как я только всеред людей вышел, то со всех сторон услыхал обо мне очень разное: одни говорили: «Вот сей болван и подлец!» И
в тот же день я стал вдруг
на весь
город известный, и даже когда пришел
на конный
базар, то уже и там меня знали и друг дружке сказывали: «Вот сей подлец», а другие
в гостинице за столом меня поздравляли и желали за мое здоровье пить, и я так непристойно напился с неизвестными людьми, що бог знае
в какое место попал и даже стал танцевать с дiвчатами.
Неточные совпадения
— Вы спросите, кому здесь не хорошо-то? Корм здесь вольный, раза четыре
в день едят. А захочешь еще поесть — ешь, сделай милость! Опять и свобода дана. Я еще когда встал; и лошадей успел убрать, и
в город с Акимом, здешним кучером, сходил, все закоулки обегал. Большой здесь
город, народу
на базаре, барок
на реке — страсть! Аким-то, признаться, мне рюмочку
в трактире поднес, потому у тетеньки насчет этого строго.
В приемной Английского клуба теперь стоит узкая железная клетка.
В ней везли Емельяна с Урала до Москвы и выставляли
на площадях и
базарах попутных
городов «
на позорище и устрашение» перед толпами народа, еще так недавно шедшего за ним.
В этой клетке привезли его и
на Болотную площадь и 16 января 1775 года казнили.
В сентябре 1861 года
город был поражен неожиданным событием. Утром
на главной городской площади, у костела бернардинов,
в пространстве, огражденном небольшим палисадником, публика, собравшаяся
на базар, с удивлением увидела огромный черный крест с траурно — белой каймой по углам, с гирляндой живых цветов и надписью: «
В память поляков, замученных
в Варшаве». Крест был высотою около пяти аршин и стоял у самой полицейской будки.
Каждая прокламация вызывала
на базаре,
в лавках, среди прислуги и ремесленников оживленные толки, каждый арест
в городе будил пугливое, недоумевающее, а иногда и бессознательно сочувственное эхо суждений о причинах ареста.
По улицам
города я шатался теперь с исключительной целью — высмотреть, тут ли находится вся компания, которую Януш характеризовал словами «дурное общество»; и если Лавровский валялся
в луже, если Туркевич и Тыбурций разглагольствовали перед своими слушателями, а темные личности шныряли по
базару, я тотчас же бегом отправлялся через болото,
на гору, к часовне, предварительно наполнив карманы яблоками, которые я мог рвать
в саду без запрета, и лакомствами, которые я сберегал всегда для своих новых друзей.