Неточные совпадения
— Дутики вы, дутики, больше ничего как самые пустые дутики! Невесть вы за кем ухаживаете, невесть за что на своих людей губы дуете, а вот вам за
то городничий поедет да губы-то вам и отдавит, и таки непременно отдавит. И будете вы, ох, скоро вы, голубчики, будете сами за задним столом с музыкантами сидеть, да, кому совсем не стоит,
кланяться, дескать: «здравствуй, боярин, навеки!» Срам!
— А ведь и разночинцы не все плохи: я, например, Михайле Михайловичу Сперанскому, хоть он из семинаристов и теперь не в милости,
кланяюсь, потому что он
того достоин.
Княгиня умела держаться скромно и благородно даже по отношению к падшим врагам своего рода: в
то же самое время, когда в Петербурге злословили графиню Прасковью Ивановну Шереметеву, бывший французский посланник при русском дворе, граф Нельи, описал за границею князя Платона Зубова, к которому свекор княгини, князь Яков Протозанов, «в дом не ездил, а
кланялся только для courtoisie [вежливости (франц.).]».
— En bien, votre critique n'est pas fondée, [Итак, ваша критика неосновательна (франц.)] — решил торжествующий Gigot, и, широко шаркнув Дон-Кихоту ногой, он язвительно
поклонился ему, как человеку, с которым нечего много разговаривать
тому, кто читал про Обри и Мондидье, Облонгов и Мордрелей. Рогожин был смят, но он быстро и преоригинально нашелся.
Вскоре это дошло до
того, что Яков Львович и губернатор перестали друг другу
кланяться, но дядя, разумеется, не пасовал и шел все
тем же раз им избранным честным путем к избранной и предначертанной цели.
Прилетела в дом // Сизым голубем… // Поклонился мне // Свекор-батюшка, // Поклонилася // Мать-свекровушка, // Деверья, зятья // Поклонилися, // Поклонилися, // Повинилися! // Вы садитесь-ка, // Вы не кланяйтесь, // Вы послушайте. // Что скажу я вам: //
Тому кланяться, // Кто сильней меня, — // Кто добрей меня, // Тому славу петь. // Кому славу петь? // Губернаторше! // Доброй душеньке // Александровне!
Целых полчаса бился Чертопханов с Машей. Он то подходил к ней близко, то отскакивал, то замахивался на нее,
то кланялся ей в пояс, плакал, бранился…
Марфа Андревна остановила речь попа взглядом и стала благословлять сына, а когда
тот поклонился ей в ноги, она сама нагнулась поднять его и, поднимая, шепнула:
Неточные совпадения
Купцы. Да уж куда милость твоя ни запроводит его, все будет хорошо, лишь бы,
то есть, от нас подальше. Не побрезгай, отец наш, хлебом и солью:
кланяемся тебе сахарцом и кузовком вина.
Удары градом сыпались: // — Убью! пиши к родителям! — // «Убью! зови попа!» //
Тем кончилось, что прасола // Клим сжал рукой, как обручем, // Другой вцепился в волосы // И гнул со словом «
кланяйся» // Купца к своим ногам.
Пришла старуха старая, // Рябая, одноглазая, // И объявила,
кланяясь, // Что счастлива она: // Что у нее по осени // Родилось реп до тысячи // На небольшой гряде. // — Такая репа крупная, // Такая репа вкусная, // А вся гряда — сажени три, // А впоперечь — аршин! — // Над бабой посмеялися, // А водки капли не дали: // «Ты дома выпей, старая, //
Той репой закуси!»
Крестьяне низко
кланялись, // Бурмистр (смекнули странники, // Что
тот мужик присадистый // Бурмистр) перед помещиком, // Как бес перед заутреней, // Юлил: «Так точно!
Тем не менее глуповцам показались они так любы, что немедленно собрали они сходку и порешили так: знатным обоего пола особам
кланяться Перуну, а смердам — приносить жертвы Волосу.