Неточные совпадения
Бабушка после этого только скорее заспешила разделом, о котором нечего много рассказать: он был сделан
с тем же благородством, как и выдел княжны Анастасии: моему
отцу достались Ретяжи, в которых он уже и жил до раздела, дяде Якову Конубрь, а бабушка оставалась в Протозанове, от которого она хотя и отказывалась, предоставя детям по жребию делить деревни, в которых были господские дома, но и дядя и
отец слышать об этом не хотели и просили мать почтить их
позволением оставить в ее владении Протозаново, к которому она привыкла.
Неточные совпадения
Вот он бился
с больною часа два и успел победить ее недоверчивость, узнал, в чем дело, и получил
позволение говорить о нем
с отцом.
Лошади были давно готовы, а мне все не хотелось расстаться
с смотрителем и его дочкой. Наконец я
с ними простился;
отец пожелал мне доброго пути, а дочь проводила до телеги. В сенях я остановился и просил у ней
позволения ее поцеловать; Дуня согласилась… Много могу я насчитать поцелуев, [
с тех пор, как этим занимаюсь,] но ни один не оставил во мне столь долгого, столь приятного воспоминания.
Это «житие» не оканчивается
с их смертию.
Отец Ивашева, после ссылки сына, передал свое именье незаконному сыну, прося его не забывать бедного брата и помогать ему. У Ивашевых осталось двое детей, двое малюток без имени, двое будущих кантонистов, посельщиков в Сибири — без помощи, без прав, без
отца и матери. Брат Ивашева испросил у Николая
позволения взять детей к себе; Николай разрешил. Через несколько лет он рискнул другую просьбу, он ходатайствовал о возвращении им имени
отца; удалось и это.
Я и не думал проситься
с отцом: меня бы, конечно, не пустили, да я и сам боялся маленькой лодочки, но зато я
с большим удовольствием рассмотрел стерлядок; живых мне еще не удавалось видеть, и я выпросил
позволение подержать их, по крайней мере, в руках.
Алексей Степаныч находился в необходимости соглашаться на такую строгую докторскую опеку, потому что получал частые приказания от своего
отца беречь жену паче зеницы своего ока; притом друзья ее, Чичаговы и Мертваго, а всего более доктора, любившие ее искренне и даже
с увлечением, так наблюдали за Софьей Николавной, что она не могла шагу ступить, не могла ничего ни испить, ни съесть без их
позволения.