Неточные совпадения
Это так было и сделано: откушали, помолились,
экипаж подан, и стали садиться, — Ольга Федотовна еще ранее была усажена на высокое переднее
сиденье и плотно застегнута кожаным фартуком. Она так самого нужного и не вспомнила, а теперь было уже некогда: граф и графиня сели, — на крыльце оставались только княгиня с двумя сыновьями да Gigot с Патрикеем.
Все было готово: форейтор натянул постромки, коренники налегли в хомут, и
экипаж застучал и тронулся. Из-за черного кожаного фартука в переднем
сиденье замелькала ручка Ольги Федотовны: это она крестилась, но вдруг она вся высунулась и закричала...
Царь, маленький, меньше губернатора, голубовато-серый, мягко подскакивал на краешке
сидения экипажа, одной рукой упирался в колено, а другую механически поднимал к фуражке, равномерно кивал головой направо, налево и улыбался, глядя в бесчисленные кругло открытые, зубастые рты, в красные от натуги лица. Он был очень молодой, чистенький, с красивым, мягким лицом, а улыбался — виновато.
Неточные совпадения
Народ подпрыгивал, размахивая руками, швырял в воздух фуражки, шапки. Кричал он так, что было совершенно не слышно, как пара бойких лошадей губернатора Баранова бьет копытами по булыжнику. Губернатор торчал в
экипаже, поставив колено на
сиденье его, глядя назад, размахивая фуражкой, был он стального цвета, отчаянный и героический, золотые бляшки орденов блестели на его выпуклой груди.
Посьет пустился в длинную беседу с Беном, а я пошел вперед, чтоб расправить ноги, уставшие от постоянного
сиденья в
экипаже.
Из переулка поворачивал на такой же, как и наша, косматой лошаденке странный
экипаж. Действительно, какая-то гитара на колесах. А впереди —
сиденье для кучера. На этой «гитаре» ехали купчиха в салопе с куньим воротником, лицом и ногами в левую сторону, и чиновник в фуражке с кокардой, с портфелем, повернутый весь в правую сторону, к нам лицом.
Их перегнал, оглушительно стуча по камням, другой
экипаж. Быстро и сумбурно промелькнули в свете фонарей гнедые лошади, скакавшие нестройным карьером, кучер, неистово вертевший над головой кнутом, и четыре офицера, которые с криком и свистом качались на своих
сиденьях.
Комиссионер вскочил на
сиденье рядом с возницей,
экипаж тронулся, побежавшие сзади оборванцы отстали, и, проводив взглядом умчавшуюся по мостовой пыль, я подумал, как думал неоднократно, что передо мной, может быть, снова мелькнул конец нити, ведущей к клубку.