Неточные совпадения
Эти два человека, по его мнению, были г-н Чернышевский и г-н Е<ли>сеев, из которых с последним Бенни лично даже едва ли был знаком, но об обоих имел самое высокое мнение, и вот один из них, самый крепкий, г-н Е<ли>сеев, —
идет и предается Каткову, которого имени Бенни не мог переносить с тех пор, как он сам являлся
к редактору «Московских ведомостей».
Неточные совпадения
Иноков был зловеще одет в черную, суконную рубаху, подпоясанную широким ремнем, черные брюки его заправлены в сапоги; он очень похудел и, разглядывая всех сердитыми глазами, часто, вместе с Робинзоном, подходил
к столу с водками. И всегда за ними боком, точно краб,
шел редактор. Клим дважды слышал, как он говорил фельетонисту вполголоса:
Самгин видел, как под напором зрителей пошатывается стена городовых, он уже хотел выбраться из толпы,
идти назад, но в этот момент его потащило вперед, и он очутился на площади, лицом
к лицу с полицейским офицером, офицер был толстый, скреплен ремнями, как чемодан, а лицом очень похож на
редактора газеты «Наш край».
Но со всем этим
к 1 марту, то есть через полгода, не только в кассе не было ничего, но уже доля залога
пошла на уплату штрафов. Гибель была неминуема. Прудон значительно ускорил ее. Это случилось так: раз я застал у него в С.-Пелажи д'Альтон-Ше и двух из
редакторов. Д'Альтон-Ше — тот пэр Франции, который скандализовал Пакье и испугал всех пэров, отвечая с трибуны на вопрос:
В 1859 году он был сослан на Кавказ рядовым, но потом возвращен за отличия в делах с горцами. Выслан он был за стихи, которые прочел на какой-то студенческой тайной вечеринке, а потом принес их в «Развлечение»;
редактор, не посмотрев, сдал их в набор и в гранках
послал к цензору. Последний переслал их в цензурный комитет, а тот
к жандармскому генералу, и в результате перед последним предстал
редактор «Развлечения» Ф.Б. Миллер. Потребовали и автора
к жандарму. На столе лежала гранка со следующими стихами:
Вскоре после этого Н.А. Зверев приехал в Москву и потребовал
к себе всех московских
редакторов.
Пошел и я. Он собрал
редакторов в кабинете цензурного комитета и начал увещевать, чтобы были потише, не проводили «разных неподходящих идей», и особенно набросился на своего бывшего товарища по профессуре В.А. Гольцева,
редактора «Русской мысли», и В.М. Соболевского,
редактора «Русских ведомостей».