В это время «Пчела» эту мысль поддерживала, а другие тогдашние
петербургские газеты (впрочем, не все) вдруг ополчились против хлопот Бенни и нашли в них нечто столь смешное и вредоносное, что не давали ему прохода.
В либеральные или либерально-фразерские издания он, разумеется, уже и не покушался идти искать работы; но и из тихоструйных
петербургских газет ни одна не давала ему надежды пристроиться.
Неточные совпадения
В 1870 г. в «Иллюстрированной
газете» г. В. Зотова было напечатано известие о смерти некоего Артура Бенни, человека, приобревшего себе некогда в некоторых
петербургских и московских кружках самую быструю и странную известность. Он слыл то за герценовского эмиссара и предпринимателя, то за англичанина и тайного агента одного из административных русских учреждений.
Кончина же Артура Бенни случилась действительно не так, как ее описывали некоторые
газеты, и не так, как рассказывают о ней в известных
петербургских кружках.
«Да, у нее нужно бывать», — решил Самгин, но второй раз увидеть ее ему не скоро удалось, обильные, но запутанные дела Прозорова требовали много времени, франтоватый письмоводитель был очень плохо осведомлен, бездельничал, мечтал о репортаже в «
Петербургской газете».
Интересные сведения и даже целые статьи, появившиеся накануне в
петербургских газетах, на другой день перепечатывались в Москве на сутки раньше других московских газет, так как «Московский телеграф» имел свой собственный телеграфный провод в Петербург, в одной из комнат редакции, помещавшейся на Петровке в доме Московского кредитного общества.
Неточные совпадения
Старые
газеты и чай явились. Раскольников уселся и стал отыскивать: «Излер — Излер — Ацтеки — Ацтеки — Излер — Бартола — Массимо — Ацтеки — Излер… фу, черт! а, вот отметки: провалилась с лестницы — мещанин сгорел с вина — пожар на Песках — пожар на
Петербургской — еще пожар на
Петербургской — еще пожар на
Петербургской — Излер — Излер — Излер — Излер — Массимо… А, вот…»
— В
петербургской было это напечатано только в одной. Поторопилась
газета умертвить меня.
На всякую другую жизнь у него не было никакого взгляда, никаких понятий, кроме тех, какие дают свои и иностранные
газеты.
Петербургские страсти,
петербургский взгляд,
петербургский годовой обиход пороков и добродетелей, мыслей, дел, политики и даже, пожалуй, поэзии — вот где вращалась жизнь его, и он не порывался из этого круга, находя в нем полное до роскоши удовлетворение своей натуре.
Еще вчера я вырезал из
газеты адрес — объявление «судебного пристава при С.-Петербургском мировом съезде» и проч., и проч. о том, что «девятнадцатого сего сентября, в двенадцать часов утра, Казанской части, такого-то участка и т. д., и т. д., в доме № такой-то, будет продаваться движимое имущество г-жи Лебрехт» и что «опись, оценку и продаваемое имущество можно рассмотреть в день продажи» и т. д., и т. д.
— Сейчас покажу. Вчера получила — вчера и прочла. Вот здесь в
газете «Слухи», в
петербургской. Эти «Слухи» стали издаваться с нынешнего года, я ужасно люблю слухи, и подписалась, и вот себе на голову: вот они какие оказались слухи. Вот здесь, вот в этом месте, читайте.