Неточные совпадения
— Да, это правда, — отвечала Нефора и указала рукою в окно, из которого теперь можно было
видеть, что в том конце площади, между
Игл Клеопатры, где за минуту стояли жрецы, теперь показался стенобойный таран на колесах, и народ бросился, чтобы подпрягаться к канатам и тащить стенобой к правительским бронзовым дверям.
Лот, брошенный здесь, достигал то двух футов, то значительной глубины; днем в тихую погоду можно было здесь
видеть иглы и зубцы рифов; пролив в это время напоминал слегка оскаленный рот.
Неточные совпадения
— О, типун тебе на язык! — перебила она сердито, кропая что-то сама
иглой над приданым Марфеньки, хотя тут хлопотали около разложенных столов десять швей. Но она не могла
видеть других за работой, чтоб и самой не пристать тут же, как Викентьев не мог не засмеяться и не заплакать, когда смеялись и плакали другие.
И, действительно, Матвей, у которого глаза были острые,
увидел первый, что над синим морем направо встала будто белая
игла.
Имя ерша, очевидно, происходит от его наружности: вся его спина, почти от головы и до хвоста, вооружена острыми, крепкими
иглами, соединенными между собой тонкою пестрою перепонкою; щеки, покрывающие его жабры, имеют также по одной острой
игле, и когда вытащишь его из воды, то он имеет способность так растопырить свои жабры, так взъерошить свой спинной гребень и загнуть хвост, что название ерша, вероятно, было ему дано в ту же минуту, как только в первый раз его
увидел человек.
Сбежавшиеся на крик птицы
увидели совсем необыкновенную штуку. У самого сарая в ямке лежало что-то серое, круглое, покрытое сплошь острыми
иглами.
Перепишу и вдруг
увижу, что строки к концу немножко клонятся, либо, переписывая, пропущу слово, либо кляксу посажу, либо рукавом смажу конец страницы — и кончено: этой книжки я уже любить не буду, это не книжка, а самая обыкновенная детская мазня. Лист вырывается, но книга с вырванным листом — гадкая книга, берется новая (Асина или Андрюшина) десть — и терпеливо, неумело, огромной вышивальной
иглой (другой у меня нет) шьется новая книжка, в которую с новым усердием: Прощай, свободная стихия!