— Уведи меня! Здесь мускус… розы… жасмин… Все деревья здесь так сильно пахнут… Этот свет сквозь лиловую слюду раздражает меня… я его не сношу… я не привыкла к Египту… Света мне!.,
воздуха!., чистого воздуха дай мне скорее!
Неточные совпадения
Вокруг было все тихо: синее небо расстилалось как ровно покрытый шатер; солнце горело, в
воздухе стоял зной; на белом карнизе рядком сидели и пели черные дрозды.
Небольшая на круглой шее головка Нефоры была покрыта широким и тонким кефье в голубых и белых полосах: мягкие складки этой искусно положенной, изящной повязки облегали, как
воздух, ее лицо и черно-синие кудри.
Через открытые сверху донизу окна и отпертую дверь на террасу сюда обильно тек чистый
воздух, не насыщенный ничем раздражающим и наркотизирующим. Солнце не сверкало в глаза, и только синее небо да синие воды тихо отражали на всем свой ровный и спокойный оттенок.
Зенон бережно опустил Нефору на один из диванов, до которого свободнее доходила струя
воздуха, подложил ей под голову и под плечи подушки, расстегнул тунику на ее груди и выбежал в смежную комнату, где была его спальня. Отсюда он принес флакон с индийскою эссенцией и, капнув одну каплю этой эссенции на предсердие Нефоры, провел тихо рукою и подул, чтоб эфирная жидкость быстрее испарялась. Потом он облегчил голову гостьи и ослабил цветные ремни у ее сандалий.
Когда она опомнилась на
воздухе, то увидела, что теперешнее собственное ее положение было очень затруднительно.
Утренний
воздух сообщил Нефоре бодрость, и у нее явилась смелая мысль еще раз попытаться сделать Зенона причастным к тому, что ожидалось.
Хлебодар это видел, но зато в голове у него стоял звон, а в
воздухе что-то шумело.
Тут и пошли разномыслы и споры: одни люди говорили, что всего лучше стоять распростерши руки в
воздухе, изображая собою распятых, а другие утверждали, что лучше всего петь молитвенные слова нараспев и стоять по греческой, языческой привычке, воздев руки кверху, в готовности принять с неба просимую милость.
Более часа водный океан из
воздуха переливался страшным потоком на землю; но едва стало тише, Зенон встал, поднял под локти бесчувственную Нефору, прислонил ее к камню и сам бросился на гребень горы.