Неточные совпадения
Брови у Домны Платоновкы словно
как будто из черного атласа наложены: черны несказанно и блестят ненатуральным блеском,
потому что Домна Платоновна сильно наводит их черным фиксатуаром и вытягивает между пальчиками в шнурочек.
Но высшую прелесть лица Домны Платоновны бесспорно составляли ее персиковый подбородок и общее выражение, до того мягкое и детское, что если бы вас когда-нибудь взяла охота поразмыслить:
как таки, при этой бездне простодушия, разлитой по всему лицу Домны Платоновны, с языка ее постоянно не сходит речь о людском ехидстве и злобе? — так вы бы непременно сказали себе: будь ты, однако, Домна Платоновна, совсем от меня проклята,
потому что черт тебя знает,
какие мне по твоей милости задачи приходят!
И поверить можно,
потому и отец у них, и все мужчины в семье, все
как есть на дурах женаты, и у этого-то тоже жена дурища — всё, когда ни приди, сидит да печатаные пряники ест.
Но о спажинках была я в их доме; кружевцов немного продала, и вдруг мне что-то кофию захотелось, и страсть
как захотелось. Дай, думаю, зайду к Домуховской, к Леканиде Петровне, напьюсь у нее кофию. Иду это по черной лестнице, отворяю дверь на кухню — никого нет. Ишь, говорю,
как живут откровенно — бери, что хочешь,
потому и самовар и кастрюли, все, вижу, на полках стоит.
Ну, а мне спать смерть
как хочется,
потому у меня сон необыкновенно
какой крепкий.
«Ну, это, — отвечаю, — опять тоже, по-моему, не дело,
потому что мало ли
какой грех был, но на что про то мужу сказывать. Что было, то прошло, а слушать ему про это за большое удовольствие не будет. А ты скрепись и виду не покажи».
«Космы-то, — говорю, — патлы-то свои подбери, —
потому я ей всю прическу расстроила. — То, — говорю, — ты у меня украла, что я тебя, варварку, поила-кормила две недели; обула-одела тебя; я, — говорю, — на всякий час отягощаюсь, я веду прекратительную жизнь, да еще через тебя должна куска хлеба лишиться,
как ты меня с таким человеком поссорила!»
Мы с ней приятельницы, и то есть даже не совсем и приятельницы,
потому что она женщина преехидная и довольно даже подлая, ну, а так себе, знаешь, вот вроде
как с тобой, знакомы.
«А из любой, — говорю, — из
какой хочешь».
Потому что я знаю, что в торговле за всякую вещь всегда половину надо давать.
Тут уж я, разумеется, надзираю за ним
как не надо лучше,
потому что это надо делать безотходительно, да уж и был такой и слух, что он с одной девицей из купечества обручившись и деньги двести серебра на окипировку себе забрал, а им дал женитьбенную расписку, но расписка эта оказалась коварная, и ничего с ним по ней сделать не могли.
Ну, думаю, может, у него там дамка
какая,
потому что хоть он и жениться собирается, ну а все же. Села я себе и сижу. Но нехорошо же, знаешь, так в молчанку сидеть, чтоб подумали, что ты уж и слова сказать не умеешь.
— Лучше нечем, по женскому делу,
как холстом,
потому — женщина больше в этом понимает, что к чему принадлежит.
Только крепко я заснуть никак не могла,
потому что все нас, словно орехи в решете, протряхивало, и во сне мне слышится,
как будто кто-то говорит: «
Как бы, — говорит, — нам эту чертову бабу от себя вон выкинуть, а то ног некуда протянуть». Но я все сплю.
Любви у нас с ним большой не было, и согласья столько же,
потому оба мы собрались с ним воители, да и нельзя было с ним не воевать,
потому, бывало,
как ты его ни голубь, а он все на тебя тетерится, однако жили не разводились и восемь лет прожили.
Вот один раз, это уж на последнем году мужниной жизни (все уж тут валилось,
как перед пропастью), сделайся эта кума Прасковья Ивановна именинница. Сделайся она именинница, и пошли мы к ней на именины, и застал нас там у нее дождь, и такой дождь, что
как из ведра окатывает; а у меня на ту пору еще голова разболелась,
потому выпила я у нее три пунша с кисляркой, а эта кислярская для головы нет ее подлее. Взяла я и прилегла в другой комнатке на диванчике.
Думаю, это муж Федор Ильич; но
как будто и не Федор Ильич,
потому что он был сложения духовного и из себя этакой секретный, — а проснуться не могу.
Это я, вот сколько тому лет прошло, первому тебе про это и рассказала,
потому что тяжело мне это ужасно, и всякий раз,
как я это вздумаю, так я этот сон свой проклясть совсем готова.
Горе-таки горем,
как Федор Ильич вскорости тут помер,
потому не своею он помер смертью, а дрова, сажени на берегу завалились, задавили его.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и
потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и
потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом —
как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я
потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Городничий. Ведь оно,
как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно большой чин зашибить,
потому что он запанибрата со всеми министрами и во дворец ездит, так поэтому может такое производство сделать, что со временем и в генералы влезешь.
Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть в генералы?
Так
как я знаю, что за тобою,
как за всяким, водятся грешки,
потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито…
)Мы, прохаживаясь по делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие,
потому что я не так,
как иной городничий, которому ни до чего дела нет; но я, я, кроме должности, еще по христианскому человеколюбию хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот,
как будто в награду, случай доставил такое приятное знакомство.