На человека иногда нисходят редкие
и краткие задумчивые мгновения, когда ему кажется, что он переживает в другой раз когда-то и где-то прожитой момент. Во сне ли он видел происходящее перед ним явление, жил ли когда-нибудь прежде, да забыл, но он видит: те же лица сидят около него, какие сидели тогда, те же слова были произнесены уже однажды: воображение бессильно перенести опять туда, память не воскрешает прошлого и наводит раздумье.
Вечерней, утренней порой, // На берегу реки родной, // В тени украинских черешен, // Бывало, он Марию ждал, // И ожиданием страдал, //
И краткой встречей был утешен.
Могила отца была обнесена решеткой и заросла травой. Над ней стоял деревянный крест,
и краткая надпись передавала кратчайшее содержание жизни: родился тогда-то, был судьей, умер тогда-то… На камень не было денег у осиротевшей семьи. Пока мы были в городе, мать и сестра каждую весну приносили на могилу венки из цветов. Потом нас всех разнесло по широкому свету. Могила стояла одинокая, и теперь, наверное, от нее не осталось следа…
Не знаю, насколько верно последнее; при мне было очень хорошее лето, но метеорологические таблицы
и краткие отчеты других авторов дают в общем картину необычайного ненастья.
Неточные совпадения
Здесь прерывается это замечательное сочинение. Далее следуют лишь
краткие заметки, вроде:"проба пера","попка дурак","рапорт","рапорт","рапорт"
и т. п.
Стало быть, если допустить глуповцев рассуждать, то, пожалуй, они дойдут
и до таких вопросов, как, например, действительно ли существует такое предопределение, которое делает для них обязательным претерпение даже такого бедствия, как, например,
краткое, но совершенно бессмысленное градоправительство Брудастого (см. выше рассказ"Органчик")?
Но, с другой стороны, если с просвещением фаталистически сопряжены экзекуции, то не требует ли благоразумие, чтоб даже
и в таком, очевидно, полезном деле допускались
краткие часы для отдохновения?
Очевидно, он копировал в этом случае своего патрона
и благодетеля, который тоже был охотник до разъездов (по
краткой описи градоначальникам, Фердыщенко обозначен так:"бывый денщик князя Потемкина")
и любил, чтоб его везде чествовали.
В
краткий период безначалия (см."Сказание о шести градоначальницах"), когда в течение семи дней шесть градоначальниц вырывали друг у друга кормило правления, он с изумительною для глуповца ловкостью перебегал от одной партии к другой, причем так искусно заметал следы свои, что законная власть ни минуты не сомневалась, что Козырь всегда оставался лучшею
и солиднейшею поддержкой ее.