Неточные совпадения
Некоторые из этих волокит влюбились
не на шутку и требовали ее руки: но ей хотелось попробовать лестную роль непреклонной… и к тому же они все были прескушные: им отказали… один с отчаяния долго был болен, другие скоро утешились… между тем время шло: она сделалась опытной и бойкой девою:
смотрела на всех в лорнет, обращалась очень смело,
не краснела от двусмысленной речи или взора — и вокруг нее стали увиваться розовые юноши, пробующие
свои силы в словесной перестрелке и посвящавшие ей первые
свои опыты страстного красноречия, — увы,
на этих было еще меньше надежды, чем
на всех прежних; она с досадою и вместе тайным удовольствием убивала их надежды, останавливала едкой насмешкой разливы красноречия — и вскоре они уверились, что она непобедимая и чудная женщина; вздыхающий рой разлетелся в разные стороны… и наконец для Лизаветы Николавны наступил период самый мучительный и опасный сердцу отцветающей женщины…
Неточные совпадения
Никонова наклонила голову, а он принял это как знак согласия с ним. Самгин надеялся сказать ей нечто такое, что поразило бы ее
своей силой, оригинальностью, вызвало бы в женщине восторг пред ним. Это, конечно, было необходимо, но
не удавалось. Однако он был уверен, что удастся, она уже нередко
смотрела на него с удивлением, а он чувствовал ее все более необходимой.
Он в самом деле
смотрел на нее как будто
не глазами, а мыслью, всей
своей волей, как магнетизер, но
смотрел невольно,
не имея
силы не смотреть.
Юношей он инстинктивно берег свежесть
сил своих, потом стал рано уже открывать, что эта свежесть рождает бодрость и веселость, образует ту мужественность, в которой должна быть закалена душа, чтоб
не бледнеть перед жизнью, какова бы она ни была,
смотреть на нее
не как
на тяжкое иго, крест, а только как
на долг, и достойно вынести битву с ней.
Героем дворни все-таки оставался Егорка: это был живой пульс ее. Он
своего дела, которого, собственно, и
не было,
не делал, «как все у нас», — упрямо мысленно добавлял Райский, — но зато совался поминутно в чужие дела.
Смотришь, дугу натягивает, и
сила есть: он коренастый, мускулистый, длиннорукий, как орангутанг, но хорошо сложенный малый. То сено примется помогать складывать
на сеновал: бросит охапки три и кинет вилы, начнет болтать и мешать другим.
Она будто
не сама ходит, а носит ее посторонняя
сила. Как широко шагает она, как прямо и высоко несет голову и плечи и
на них — эту
свою «беду»! Она,
не чуя ног, идет по лесу в крутую гору; шаль повисла с плеч и метет концом сор и пыль. Она
смотрит куда-то вдаль немигающими глазами, из которых широко глядит один окаменелый, покорный ужас.