Неточные совпадения
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу
собственные слабости и
пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям.
К самому себе я всегда был строг и называл вещи их собственными именами, хотя гораздо удобнее ненавидеть и прощать свои
собственные пороки и недостатки, когда их находишь в других людях.
— Догнивайте же, остатки Вавилона, снедаемые
собственными пороками, гибните в сладострастии и сребролюбии, гибните в гнусных, позорных руках евнухов и женщин.
Неточные совпадения
Но Эссен, недовольный ни
собственной чистой совестью, ни страхом несчастного крестьянина и желая, вероятно, искоренить in Russland [в России (нем.).] взятки, наказать
порок и поставить целебный пример, — написал в полицию, написал губернатору, написал в рекрутское присутствие о злодейском покушении старосты.
— Это стыд — стыд женщины, предавшейся
пороку, и стыд перед самым страшным судьей — своим
собственным сыном!
Это — смесь хороших инстинктов с ложью, живого ума с отсутствием всякого намека на идеи и убеждения, путаница понятий, умственная и нравственная слепота — все это не имеет в ней характера личных
пороков, а является, как общие черты ее круга. В
собственной, личной ее физиономии прячется в тени что-то свое, горячее, нежное, даже мечтательное. Остальное принадлежит воспитанию.
Хозяин был старик угрюмый // С огромной лысой головой. // От юных лет с казенной суммой // Он жил как с
собственной казной. // В пучинах сумрачных расчета // Блуждать была его охота, // И потому он был игрок // (Его единственный
порок). // Любил налево и направо // Он в зимний вечер прометнуть, // Четвертый куш перечеркнуть, // Рутёркой понтирнуть со славой, // И талью скверную порой // Запить Цимлянского струей.
Кроме того, много частных
пороков, по замечанию Карамзина, привилось к нам от татарского ига: привыкши к долговременному рабству, мы потеряли чувство
собственного достоинства, обманывая по необходимости своих властителей, приучились употреблять обман для своих выгод и во взаимных сношениях.