Цитаты со словом «на»
Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом
на критики.
Наша публика похожа
на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
Эта книга испытала
на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов.
Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении
на оскорбление личности!
Я ехал
на перекладных из Тифлиса. Вся поклажа моей тележки состояла из одного небольшого чемодана, который до половины был набит путевыми записками о Грузии. Большая часть из них, к счастию для вас, потеряна, а чемодан с остальными вещами, к счастию для меня, остался цел.
Осетин-извозчик неутомимо погонял лошадей, чтоб успеть до ночи взобраться
на Койшаурскую гору, и во все горло распевал песни.
Подъехав к подошве Койшаурской горы, мы остановились возле духана. [Духан — харчевня, трактир, мелочная лавка.] Тут толпилось шумно десятка два грузин и горцев; поблизости караван верблюдов остановился для ночлега. Я должен был нанять быков, чтоб втащить мою тележку
на эту проклятую гору, потому что была уже осень и гололедица, — а эта гора имеет около двух верст длины.
Нечего делать, я нанял шесть быков и нескольких осетин. Один из них взвалил себе
на плечи мой чемодан, другие стали помогать быкам почти одним криком.
За моею тележкою четверка быков тащила другую как ни в чем не бывало, несмотря
на то что она была доверху накладена.
На нем был офицерский сюртук без эполет и черкесская мохнатая шапка.
Я подошел к нему и поклонился; он молча отвечал мне
на поклон и пустил огромный клуб дыма.
Он лукаво улыбнулся и значительно взглянул
на меня.
— Вы, верно, недавно
на Кавказе?
— Да так-с! Ужасные бестии эти азиаты! Вы думаете, они помогают, что кричат? А черт их разберет, что они кричат? Быки-то их понимают; запрягите хоть двадцать, так коли они крикнут по-своему, быки всё ни с места… Ужасные плуты! А что с них возьмешь?.. Любят деньги драть с проезжающих… Избаловали мошенников! Увидите, они еще с вас возьмут
на водку. Уж я их знаю, меня не проведут!
— Да, я уж здесь служил при Алексее Петровиче, [Ермолове. (Прим. М. Ю. Лермонтова)] — отвечал он, приосанившись. — Когда он приехал
на Линию, я был подпоручиком, — прибавил он, — и при нем получил два чина за дела против горцев.
На вершине горы нашли мы снег.
Солнце закатилось, и ночь последовала за днем без промежутка, как это обыкновенно бывает
на юге; но благодаря отливу снегов мы легко могли различать дорогу, которая все еще шла в гору, хотя уже не так круто.
Я велел положить чемодан свой в тележку, заменить быков лошадьми и в последний раз оглянулся
на долину; но густой туман, нахлынувший волнами из ущелий, покрывал ее совершенно, ни единый звук не долетал уже оттуда до нашего слуха.
Осетины шумно обступили меня и требовали
на водку; но штабс-капитан так грозно на них прикрикнул, что они вмиг разбежались.
— Ведь этакий народ! — сказал он, — и хлеба по-русски назвать не умеет, а выучил: «Офицер, дай
на водку!» Уж татары по мне лучше: те хоть непьющие…
Налево чернело глубокое ущелье; за ним и впереди нас темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, покрытые слоями снега, рисовались
на бледном небосклоне, еще сохранявшем последний отблеск зари.
На темном небе начинали мелькать звезды, и странно, мне показалось, что оно гораздо выше, чем у нас на севере.
— Завтра будет славная погода! — сказал я. Штабс-капитан не отвечал ни слова и указал мне пальцем
на высокую гору, поднимавшуюся прямо против нас.
И в самом деле, Гуд-гора курилась; по бокам ее ползали легкие струйки облаков, а
на вершине лежала черная туча, такая черная, что на темном небе она казалась пятном.
Уж мы различали почтовую станцию, кровли окружающих ее саклей, и перед нами мелькали приветные огоньки, когда пахнул сырой, холодный ветер, ущелье загудело и пошел мелкий дождь. Едва успел я накинуть бурку, как повалил снег. Я с благоговением посмотрел
на штабс-капитана…
— Нам придется здесь ночевать, — сказал он с досадою, — в такую метель через горы не переедешь. Что? были ль обвалы
на Крестовой? — спросил он извозчика.
За неимением комнаты для проезжающих
на станции, нам отвели ночлег в дымной сакле. Я пригласил своего спутника выпить вместе стакан чая, ибо со мной был чугунный чайник — единственная отрада моя в путешествиях по Кавказу.
Ощупью вошел я и наткнулся
на корову (хлев у этих людей заменяет лакейскую).
Тут открылась картина довольно занимательная: широкая сакля, которой крыша опиралась
на два закопченные столба, была полна народа.
Посередине трещал огонек, разложенный
на земле, и дым, выталкиваемый обратно ветром из отверстия в крыше, расстилался вокруг такой густой пеленою, что я долго не мог осмотреться; у огня сидели две старухи, множество детей и один худощавый грузин, все в лохмотьях.
— Жалкие люди! — сказал я штабс-капитану, указывая
на наших грязных хозяев, которые молча на нас смотрели в каком-то остолбенении.
— Преглупый народ! — отвечал он. — Поверите ли? ничего не умеют, не способны ни к какому образованию! Уж по крайней мере наши кабардинцы или чеченцы хотя разбойники, голыши, зато отчаянные башки, а у этих и к оружию никакой охоты нет: порядочного кинжала ни
на одном не увидишь. Уж подлинно осетины!
— Вот, батюшка, надоели нам эти головорезы; нынче, слава Богу, смирнее; а бывало,
на сто шагов отойдешь за вал, уже где-нибудь косматый дьявол сидит и караулит: чуть зазевался, того и гляди — либо аркан на шее, либо пуля в затылке. А молодцы!..
— Да вот хоть черкесы, — продолжал он, — как напьются бузы
на свадьбе или на похоронах, так и пошла рубка. Я раз насилу ноги унес, а еще у мирнова князя был в гостях.
Он был такой тоненький, беленький,
на нем мундир был такой новенький, что я тотчас догадался, что он на Кавказе у нас недавно.
Ведь, например, в дождик, в холод целый день
на охоте; все иззябнут, устанут — а ему ничего.
А другой раз сидит у себя в комнате, ветер пахнёт, уверяет, что простудился; ставнем стукнет, он вздрогнет и побледнеет; а при мне ходил
на кабана один на один; бывало, по целым часам слова не добьешься, зато уж иногда как начнет рассказывать, так животики надорвешь со смеха…
— Да с год. Ну да уж зато памятен мне этот год; наделал он мне хлопот, не тем будь помянут! Ведь есть, право, этакие люди, у которых
на роду написано, что с ними должны случаться разные необыкновенные вещи!
А уж какой был головорез, проворный
на что хочешь: шапку ли поднять на всем скаку, из ружья ли стрелять.
Одно было в нем нехорошо: ужасно падок был
на деньги.
Раз, для смеха, Григорий Александрович обещался ему дать червонец, коли он ему украдет лучшего козла из отцовского стада; и что ж вы думаете?
на другую же ночь притащил его за рога.
Раз приезжает сам старый князь звать нас
на свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы были с ним кунаки: так нельзя же, знаете, отказаться, хоть он и татарин. Отправились. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо, были далеко не красавицы. «Я имел гораздо лучшее мнение о черкешенках», — сказал мне Григорий Александрович. «Погодите!» — отвечал я, усмехаясь. У меня было свое на уме.
У князя в сакле собралось уже множество народа. У азиатов, знаете, обычай всех встречных и поперечных приглашать
на свадьбу. Нас приняли со всеми почестями и повели в кунацкую. Я, однако ж, не позабыл подметить, где поставили наших лошадей, знаете, для непредвидимого случая.
Сначала мулла прочитает им что-то из Корана; потом дарят молодых и всех их родственников, едят, пьют бузу; потом начинается джигитовка, и всегда один какой-нибудь оборвыш, засаленный,
на скверной хромой лошаденке, ломается, паясничает, смешит честную компанию; потом, когда смеркнется, в кунацкой начинается, по-нашему сказать, бал.
Бедный старичишка бренчит
на трехструнной… забыл, как по-ихнему… ну, да вроде нашей балалайки.
Вот выходят одна девка и один мужчина
на середину и начинают говорить друг другу стихи нараспев, что попало, а остальные подхватывают хором.
Мы с Печориным сидели
на почетном месте, и вот к нему подошла меньшая дочь хозяина, девушка лет шестнадцати, и пропела ему… как бы сказать?.. вроде комплимента.
— Да, кажется, вот так: «Стройны, дескать, наши молодые джигиты, и кафтаны
на них серебром выложены, а молодой русский офицер стройнее их, и галуны на нем золотые. Он как тополь между ними; только не расти, не цвести ему в нашем саду». Печорин встал, поклонился ей, приложив руку ко лбу и сердцу, и просил меня отвечать ей, я хорошо знаю по-ихнему и перевел его ответ.
Печорин в задумчивости не сводил с нее глаз, и она частенько исподлобья
на него посматривала.
Только не один Печорин любовался хорошенькой княжной: из угла комнаты
на нее смотрели другие два глаза, неподвижные, огненные.
Цитаты из русской классики со словом «на»
Предложения со словом «на»
- Затем смотрят на дело рук своих по телевизору, наслаждаясь кровавой расправой, как детективом.
- Просочившись сквозь толпу, я остановилась у ментовского ограждения и снова посмотрела на место взрыва.
- Курсант, схватившись за шею, захрипел, и его тело с остекленевшими глазами упало на пол.
- (все предложения)
Значение слова «на»
НА1, предлог с винительным и предложным падежами. Без ударения, кроме тех случаев, когда оно переносится с существительного на предлог, например: на́ ноги, на́ пол, на́ ночь. I. С винительным падежом. 1. Употребляется при обозначении предмета, на поверхность (или на верхнюю, внешнюю сторону) которого направлено действие, движение с целью расположения, размещения кого-, чего-л. на нем. Положить книгу на стол. Поставить коробку на шкаф. Положить голову на подушку. Сесть на стул. Лечь на диван. Прибить табличку на дверь. Наклеить марку на конверт. | С глаголами, обозначающими движение кверху. Влезть на дерево. Взобраться на мачту.
НА2, частица в знач. сказ. Разг. Возьми, бери, получай.
НА3, частица. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова НА
Афоризмы русских писателей со словом «на»
- Желуди-то одинаковы, но когда вырастут из них молодые дубки — из одного дубка делают кафедру для ученого, другой идет на рамку для портрета любимой девушки, в из третьего дубка смастерят такую виселицу, что любо-дорого…
- Любовь-нежность (жалость) — все отдает, и нет ей предела. И никогда она на себя не оглядывается, потому что «не ищет своего». Только одна и не ищет.
- Любовь-страсть всегда с оглядкой на себя. Она хочет покорить, обольстить, она хочет нравиться, она охорашивается, подбоченивается, мерит, все время, боится упустить потерянное.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно