Перед нею Федосей
плавал в крови своей, грыз землю и скреб ее ногтями; а над ним с топором в руке на самом пороге стоял некто еще ужаснее, чем умирающий: он стоял неподвижно, смотрел на Ольгу глазами коршуна и указывал пальцем на окровавленную землю: он торжествовал, как Геркулес, победивший змея: улыбка, ядовито-сладкая улыбка набегала на его красные губы: в ней дышала то гордость, то презрение, то сожаленье — да, сожаленье палача, который не из собственной воли, но по повелению высшей власти наносит смертный удар.
В одно мгновение опрокинутые поляки рассыпались по полю, и Кирша, с сотнею удалых наездников, гоня перед собой бегущего неприятеля, очутился подле того места, где,
плавая в крови своей и окруженный трупами врагов, лежал без чувств Юрий Милославский.
Вы, князья буй Рюрик и Давид! // Смолкли ваши воинские громы. // А не ваши ль
плавали в крови // Золотом покрытые шеломы? // И не ваши ль храбрые полки // Рыкают, как туры, умирая // От каленой сабли, от руки // Ратника неведомого края? // Встаньте, государи, в злат стремень // За обиду в этот черный день, // За Русскую землю, // За Игоревы раны — // Удалого сына Святославича!
Из ее бессвязного рассказа я понял следующее: часов в одиннадцать вечера, когда Гаврило Степаныч натирал грудь какой-то мазью, она была в кухне; послышался страшный треск, и она в первую минуту подумала, что это валится потолок или молния разбила дерево. Вбежав в спальню, она увидела, что Гаврило Степаныч
плавал в крови на полу; он имел еще настолько силы, что рукой указал на окно и прошептал:
Неточные совпадения
Нянька Евгенья, присев на корточки, вставляла
в руку Ивана тонкую свечу; Иван не держал ее, свеча падала, кисточка огня тонула
в крови; нянька, подняв ее, отирала концом запона и снова пыталась укрепить
в беспокойных пальцах.
В кухне
плавал качающий шёпот; он, как ветер, толкал меня с порога, но я крепко держался за скобу двери.
6 июня… Газеты мрачны. Высаживаются враги
в разных пунктах наших садов и
плавают в наших морях. Вообще сложное время, и бог знает чем все это кончится. Настоящих действователей у нас не вижу.
Кровь льется, и много оплакиваемых…
Точно птицы
в воздухе,
плавают в этой светлой ласковой воде усатые креветки, ползают по камню раки-отшельники, таская за собой свой узорный дом-раковину; тихо двигаются алые, точно
кровь, звезды, безмолвно качаются колокола лиловых медуз, иногда из-под камня высунется злая голова мурены с острыми зубами, изовьется пестрое змеиное тело, всё
в красивых пятнах, — она точно ведьма
в сказке, но еще страшней и безобразнее ее; вдруг распластается
в воде, точно грязная тряпка, серый осьминог и стремительно бросится куда-то хищной птицей; а вот, не торопясь, двигается лангуст, шевеля длиннейшими, как бамбуковые удилища, усами, и еще множество разных чудес живет
в прозрачной воде, под небом, таким же ясным, но более пустынным, чем море.
Прошло четверть часа. С суеверным ужасом я вглядывался
в угасший глаз, приподымая холодное веко. Ничего не постигаю. Как может жить полутруп? Капли пота неудержимо бежали у меня по лбу из-под белого колпака, и марлей Пелагея Ивановна вытирала соленый пот.
В остатках
крови в жилах у девушки теперь
плавал и кофеин. Нужно было его впрыскивать или нет? На бедрах Анна Николаевна, чуть-чуть касаясь, гладила бугры, набухшие от физиологического раствора. А девушка жила.
Мне не хотелось спать. Я смотрел во тьму степи, и
в воздухе перед моими глазами
плавала царственно красивая и гордая фигура Радды. Она прижала руку с прядью черных волос к ране на груди, и сквозь ее смуглые, тонкие пальцы сочилась капля по капле
кровь, падая на землю огненно-красными звездочками.