Неточные совпадения
Теперь на закате дней своих они с завистью взирают, как возвеличиваются путем печати имена их бесчисленных
родственников и знакомых, некогда административных деятелей, теперь сошедших уже в могилу, — тех самых, на которых они некогда доносили; с завистью взирают, как время от времени появляются в журналах записки, письма и мемуары этих
родственников, с болью в сердце чувствуют, что им, баклушникам, никогда не достичь этой чести и что их записки и письма после их
смерти не попадут ни на какую потребу, кроме оклейки стен и на тюрюки мелочной лавочки, а потому и ищут возможности опубликовать эти записки еще при своей жизни.
Офицер согласился, но, на беду полковника, наследники, прочитавши в приказах о
смерти родственника, ни за что не хотели его признавать живым и, безутешные от потери, настойчиво требовали ввода во владение.
Неточные совпадения
Княжна была живою и чуть ли не единственною связью множества
родственников во всех семи восходящих и нисходящих коленах. Около нее собирались в большие праздники все ближние; она мирила ссорившихся, сближала отдалявшихся, ее все уважали, и она заслуживала это. С ее
смертью родственные семьи распались, потеряли свое средоточие, забыли друг друга.
[В бумагах Пущина сохранилось письмо к нему какого-то
родственника (без подписи, без даты); отрывки из него характеризуют настроения и ожидания прогрессивных общественных кругов в связи со
смертью Николая I.
У него, по
смерти отдаленного
родственника, оказалось несколько тысяч рублей — и он решился прожить их за границею, перед поступлением на службу, перед окончательным возложением на себя того казенного хомута, без которого обеспеченное существование стало для него немыслимым.
Анна Дмитриевна Епифанова лет двадцать до
смерти мужа жила врозь с ним, изредка в Петербурге, где у нее были
родственники, но большею частию в своей деревне Мытищах, которая была в трех верстах от нас.
В самой последней степени унижения, среди самой грустной, подавляющей сердце действительности, в компаньонках у одной старой, беззубой и брюзгливейшей барыни в мире, виноватая во всем, упрекаемая за каждый кусок хлеба, за каждую тряпку изношенную, обиженная первым желающим, не защищенная никем, измученная горемычным житьем своим и, про себя, утопающая в неге самых безумных и распаленных фантазий, — она вдруг получила известие о
смерти одного своего дальнего
родственника, у которого давно уже (о чем она, по легкомыслию своему, никогда не справлялась) перемерли все его близкие родные, человека странного, жившего затворником, где-то за тридевять земель, в захолустье, одиноко, угрюмо, неслышно и занимавшегося черепословием и ростовщичеством.