Неточные совпадения
Воля Петра была выполнена: развязали пленника и покрыли его царскою епанчою.
Слезы благодарности и вместе горького
раскаяния полились из глаз несчастного; слова монарха удерживали в нем последнюю искру жизни, готовую погаснуть…
А там, — прибавил Владимир, взглянув на небо со
слезами на глазах, — как неугасимую лампаду, повесил я мои надежды; там, может быть, отец всеобщий и судия-нечеловек взглянет милосердым оком на двадцать годов тяжкого
раскаяния.
В
слезах раскаяния и жгучего страдальческого умиления он воскликнет: „Люди лучше, чем я, ибо захотели не погубить, а спасти меня!“ О, вам так легко это сделать, этот акт милосердия, ибо при отсутствии всяких чуть-чуть похожих на правду улик вам слишком тяжело будет произнести: „Да, виновен“.
— Ну, вот вам, одному только вам, объявлю истину, потому что вы проницаете человека: и слова, и дело, и ложь, и правда — всё у меня вместе и совершенно искренно. Правда и дело состоят у меня в истинном раскаянии, верьте, не верьте, вот поклянусь, а слова и ложь состоят в адской (и всегда присущей) мысли, как бы и тут уловить человека, как бы и чрез
слезы раскаяния выиграть! Ей-богу, так! Другому не сказал бы, — засмеется или плюнет; но вы, князь, вы рассудите по-человечески.
«Я все, все скажу ему, все выплачу перед ним
слезами раскаяния, — думала я, — и он простит меня».
Неточные совпадения
И хотя бы судьба послала ему
раскаяние — жгучее
раскаяние, разбивающее сердце, отгоняющее сон, такое
раскаяние, от ужасных мук которого мерещится петля и омут! О, он бы обрадовался ему! Муки и
слезы — ведь это тоже жизнь. Но он не раскаивался в своем преступлении.
Вера, очнувшись на груди этой своей матери, в потоках
слез, без слов, в судорогах рыданий, изливала свою исповедь,
раскаяние, горе, всю вдруг прорвавшуюся силу страданий.
А потому и я уповаю, что, раз усомнившись, буду прощен, когда
раскаяния слезы пролью.
— Как будто вы не знаете, — сказал Шубинский, начинавший бледнеть от злобы, — что ваша вина вдесятеро больше тех, которые были на празднике. Вот, — он указал пальцем на одного из прощенных, — вот он под пьяную руку спел мерзость, да после на коленках со
слезами просил прощения. Ну, вы еще от всякого
раскаяния далеки.
Лиза подалась вперед, покраснела — и заплакала, но не подняла Марфы Тимофеевны, не отняла своих рук: она чувствовала, что не имела права отнять их, не имела права помешать старушке выразить свое
раскаяние, участие, испросить у ней прощение за вчерашнее; и Марфа Тимофеевна не могла нацеловаться этих бедных, бледных, бессильных рук — и безмолвные
слезы лились из ее глаз и глаз Лизы; а кот Матрос мурлыкал в широких креслах возле клубка с чулком, продолговатое пламя лампадки чуть-чуть трогалось и шевелилось перед иконой, в соседней комнатке за дверью стояла Настасья Карповна и тоже украдкой утирала себе глаза свернутым в клубочек клетчатым носовым платком.