Ужас объял всех. Новобрачные спешили в другую комнату, а навстречу им — штык-юнкер Готтлиг, особенно преданный цейгмейстеру, с известием, что комендант с несколькими офицерами перебрался уже на ту сторону и прислал сказать, что у него идут переговоры о сдаче замка на выгоднейших условиях: гарнизону и жителям местечка предоставлен свободный выход; имущество и честь их обезопасены; только солдаты должны сдать оружие победителям и
выходить из замка с пулями во рту.
Худая костлявая фигура Кащея
выходит из замка… Идет прямо на витязя-удальца. Но не струсил Иванушка. Гикнул, свистнул в ухо серому волку, обратился волк серым коршуном, Иванушку же пичужкой малой сделал… И исчез коршун с пичужкой, ровно братец старший с младшим, в поднебесье. А Кащей не исчез… Идет долго по поляне… Идет теперь прямо на Дуню, прямо на нее…
— Это я — всегда с вами и за вами, как тень ваша… Но все же я возвращусь к Гритлиху. Его необходимо
выслать из замка или же вы будете дожидаться, чтобы за нами пришли его земляки с дубинами и кистенями?
Несмотря на категоричность отказа, духовенство пыталось дважды
выйти из замка. Первый раз его встретили безвредными выстрелами, во второй раз несколько человек было ранено. После этого попытки уйти из замка прекратились.
Неточные совпадения
А главное, об этом ни слова никому не говорить, потому что бог знает еще что
из этого
выйдет, а деньги поскорее под
замок, и, уж конечно, самое лучшее во всем этом, что Федосья просидела в кухне, а главное, отнюдь, отнюдь, отнюдь не надо сообщать ничего этой пройдохе Ресслих и прочее и прочее.
Квартира дяди Хрисанфа была заперта, на двери в кухню тоже висел
замок. Макаров потрогал его, снял фуражку и вытер вспотевший лоб. Он, должно быть, понял запертую квартиру как признак чего-то дурного; когда
вышли из темных сеней на двор, Клим увидал, что лицо Макарова осунулось, побледнело.
Марина и Лидия шли впереди, их сопровождал Безбедов, и это напомнило Самгину репродукцию с английской картины:
из ворот средневекового, нормандского
замка величественно
выходит его владелица с тонконогой, борзой собакой и толстым шутом.
С одной стороны Обломовка, с другой — княжеский
замок, с широким раздольем барской жизни, встретились с немецким элементом, и не
вышло из Андрея ни доброго бурша, ни даже филистера.
Яков с Кузьмой провели утро в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они
выходили из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил к дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около дома, трогал
замок у ворот, цел ли он. А Яков все искал по сторонам глазами, не покажется ли церковный крест вдалеке, чтоб помолиться на него.