Неточные совпадения
— Я перебью тебя,
любезный, — сказал Бирон
голосом сожаления и качая головой, — признаться, меня вчерашняя маскерадная история огорчила за тебя. Ох, ох, бедный! идти с Волкова поля пешком, в жестокий мороз…
— Разве вы не слышите, что человек? — отвечал племянник; потом, сунув ощупью багор мужику, подошел к дяде и продолжал, опустив
голос: — Издохнет, так не беда! По крайней мере я сделал все, что нужно в моих критических обстоятельствах. Пойдемте,
любезный дядюшка; я расскажу вам все дорогой. Ваши сподвижники могут услышать за стеной — тоже… и тогда не пеняйте на себя, если испортите все дело нашего покровителя и отца.
С необыкновенным достоинством, вполне соответствовавшим его осанистой наружности, тихим,
любезным голосом начал Афанасий Иванович один из своих «милых рассказов».
— А, вот кто… Очень рад, покорнейше прошу садиться! — заговорил кондитер гораздо более
любезным голосом: в прежние годы, когда у Жиглинских был картежный дом, почтенный старец готавливал у них по тысяче и по полторы обеды.
Неточные совпадения
— Замечательный акустический феномен, — сообщил Климу какой-то очень
любезный и женоподобный человек с красивыми глазами. Самгин не верил, что пушка может отзываться на «музыку небесных сфер», но, настроенный благодушно, соблазнился и пошел слушать пушку. Ничего не услыхав в ее холодной дыре, он почувствовал себя очень глупо и решил не подчиняться
голосу народа, восхвалявшему Орину Федосову, сказительницу древних былин Северного края.
— Только подумаем,
любезные сестры и братья, о себе, о своей жизни, о том, что мы делаем, как живем, как прогневляем любвеобильного Бога, как заставляем страдать Христа, и мы поймем, что нет нам прощения, нет выхода, нет спасения, что все мы обречены погибели. Погибель ужасная, вечные мученья ждут нас, — говорил он дрожащим, плачущим
голосом. — Как спастись? Братья, как спастись из этого ужасного пожара? Он объял уже дом, и нет выхода.
— Здравствуй, батюшка, милости просим, — медленно раздался за моей спиной сочный и приятный
голос. Я оглянулся: передо мною, в синей долгополой шинели, стоял старик среднего роста, с белыми волосами,
любезной улыбкой и с прекрасными голубыми глазами.
— За мною заряд,
любезный, — по охотничьим правилам проговорил он, обращаясь к Ермолаю. — А вас, милостивый государь, — прибавил он тем же отрывистым и резким
голосом, — благодарю.
Сам же, в случае так называемой печальной необходимости, резких и порывистых движений избегает и
голоса возвышать не любит, но более тычет рукою прямо, спокойно приговаривая: «Ведь я тебя просил,
любезный мой», или: «Что с тобою, друг мой, опомнись», — причем только слегка стискивает зубы и кривит рот.