— Скажи лучше, нашел золотой рудник ума. Да, да, таки помогать! Прежде бился я
изо всей мочи, растратил все сильнейшие доводы моего красноречия, чтобы отвесть Артемия Петровича от пагубной страсти и навесть на путь рассудка; теперь буду способствовать ей и силами, точно так, как делал Бирон. Ненадежны, думаю, цепи, которыми прикован наш патрон к молдаванке, — они чувственные; но из любви Мариорицы к нему чего нельзя выковать! О! я из этой любви построю лестницу хоть на небо, не только до государыни.
— Я его вчера видел с ружьем — на острове, он и приснился. Я ему стал кричать
изо всей мочи, во сне, — продолжал Райский, — а он будто не слышит, все целится… наконец…
Я готов был все исполнять; через несколько времени Евсеич сказал мне: «Ну, бери веревочку, дергай!» Дрожа от радостного нетерпения, я дернул
изо всей мочи, и мы, выскочив из-за куста, прибежали к лучку.
Но вот вламывается в дверь Алексеев и
изо всей мочи провозглашает: «Левизор! левизор едет!» Дмитрий Борисыч дрожащими руками зажигает стеариновые свечи, наскоро говорит музыкантам: «Не осрамите, батюшки!» — и стремглав убегает на крыльцо.
Неточные совпадения
— Там, — злобно блестя глазами и иронически улыбаясь, говорил Николай Левин, — там, по крайней мере, есть прелесть, как бы сказать, геометрическая — ясности, несомненности.
Может быть, это утопия. Но допустим, что можно сделать
изо всего прошедшего tabula rasa: [чистую доску, т. е. стереть
всё прошлое] нет собственности, нет — семьи, то и труд устрояется. Но у тебя ничего нет…
Раздается: «ну!», клячонка дергает
изо всей силы, но не только вскачь, а даже и шагом-то чуть-чуть
может справиться, только семенит ногами, кряхтит и приседает от ударов трех кнутов, сыплющихся на нее, как горох.
От Анны Андреевны я домой не вернулся, потому что в воспаленной голове моей вдруг промелькнуло воспоминание о трактире на канаве, в который Андрей Петрович имел обыкновение заходить в иные мрачные свои часы. Обрадовавшись догадке, я мигом побежал туда; был уже четвертый час и смеркалось. В трактире известили, что он приходил: «Побывали немного и ушли, а
может, и еще придут». Я вдруг
изо всей силы решился ожидать его и велел подать себе обедать; по крайней мере являлась надежда.
Тут мое лакейство пригодилось мне инстинктивно: я старался
изо всех сил угодить и нисколько не оскорблялся, потому что ничего еще я этого не понимал, и удивляюсь даже до сей поры тому, что был так еще тогда глуп, что не
мог понять, как я
всем им неровня.
— Нет, это не люди, — те, которые
могут делать то, что они делают… Нет, вот, говорят, бомбы выдумали и баллоны. Да, подняться на баллоне и посыпать их, как клопов, бомбами, пока выведутся… Да. Потому что… — начал было он, но,
весь красный, вдруг еще сильнее закашлялся, и кровь хлынула у него
изо рта.