Неточные совпадения
— Мятежники! я их в бараний рог!.. Мужики, от которых воняет луком!.. Не всем ли нам обязаны? и какова благодарность!
О, как
волка ни корми, он все в лес глядит!.. Животные, созданные, чтобы пресмыкаться, хотят тоже в люди! Я их!.. Я им докажу, что водовозная кляча герцога курляндского дороже русского… Гм! Они не
знают, с кем тягаются… не на Кульковского напали!
В последнем антракте публика,
узнав о волке, надела шубы, устремилась на двор смотреть на это диво и уж в театр не возвращалась — последний акт смотрел только один Суворов в пустом театре.
Неточные совпадения
Тот,
о ком я говорю, был человек смелости испытанной, не побоявшийся ни «Утюга», ни «
волков Сухого оврага», ни трактира «Каторга», тем более, что он
знал и настоящую сибирскую каторгу.
И бегут, заслышав
о набеге, // Половцы сквозь степи и яруги, // И скрипят их старые телеги, // Голосят, как лебеди в испуге. // Игорь к Дону движется с полками, // А беда несется вслед за ним: // Птицы, поднимаясь над дубами, // Реют с криком жалобным своим. // По оврагам
волки завывают, // Крик орлов доносится из мглы — //
Знать, на кости русские скликают // Зверя кровожадные орлы; // Уж лиса на щит червленый брешет, // Стон и скрежет в сумраке ночном… //
О Русская земля! // Ты уже за холмом.
Первый слух
о лешем пустил в народ, вероятно, лесной охотник; водяных девок, или чертовок, [В Оренбургской, а равно Казанской и Симбирской губерниях народ не
знает слова русалка] заметил рыбак; волков-оборотней открыл зверолов.
А Кишенский не мог указать никаких таких выгод, чтоб они показались Глафире вероятными, и потому прямо писал: «Не удивляйтесь моему поступку, почему я все это вам довожу: не хочу вам лгать, я действую в этом случае по мстительности, потому что Горданов мне сделал страшные неприятности и защитился такими путями, которых нет на свете презреннее и хуже, а я на это даже не могу намекнуть в печати, потому что, как вы
знаете, Горданов всегда умел держаться так, что он ничем не известен и
о нем нет повода говорить; во-вторых, это небезопасно, потому что его протекторы могут меня преследовать, а в-третьих, что самое главное, наша петербургская печать в этом случае уподобилась тому пастуху в басне, который, шутя, кричал: „
волки,
волки!“, когда никаких
волков не было, и к которому никто не вышел на помощь, когда действительно напал на него
волк.
Человека в лесу одного разрывают
волки, человек потонул, замерз или сгорел или просто одиноко болел и умер, и никто, никогда не
узнает о том, как он страдал, и тысячи подобных случаев.