— Какой мороз! — сказал ее товарищ, нахлобучив плотнее свою шапку и подвязывая себе бороду платком. — Того и гляди, что оставишь нос и уши в этом чухонском городке, который ближе бы назвать городскими слободками. Там палаты, около них жмутся мазанки; здесь опять палаты, и опять около них мазанки, словно ребятишки в лохмотьях связались в игру с
богатым мужиком. А меж ними луга да площади, как будто нарочно, чтоб ветру ходить было разгульнее!
Сектантством она очень интересовалась, да, но я плохо знаю это движение, на мой взгляд — все сектанты, за исключением, может быть, бегунов, то есть анархистов, —
богатые мужики и только.
Вторая категория днем спит, а ночью «работает» по Москве или ее окрестностям, по барским и купеческим усадьбам, по амбарам
богатых мужиков, по проезжим дорогам. Их работа пахнет кровью. В старину их называли «Иванами», а впоследствии — «деловыми ребятами».
— Я буду непременно разбойником, как Окулко, — говорил он, толкая покосившуюся дверку в сени избушки. — Поедет
богатый мужик с деньгами, а я его за горло: стой, глиндра!
Неточные совпадения
— А кто сплошал, и надо бы // Того тащить к помещику, // Да все испортит он! //
Мужик богатый… Питерщик… // Вишь, принесла нелегкая // Домой его на грех! // Порядки наши чудные // Ему пока в диковину, // Так смех и разобрал! // А мы теперь расхлебывай! — // «Ну… вы его не трогайте, // А лучше киньте жеребий. // Заплатим мы: вот пять рублей…»
Покуда Тимофеевна // С хозяйством управлялася, // Крестьяне место знатное // Избрали за избой: // Тут рига, конопляники, // Два стога здоровенные, //
Богатый огород. // И дуб тут рос — дубов краса. // Под ним присели странники: // «Эй, скатерть самобраная, // Попотчуй
мужиков».
Народу не задерживал, // Приказчик, управляющий, //
Богатые помещики // И
мужики беднейшие — // Все очереди слушались, // Порядок строгий вел!
Напившись чаю у того самого
богатого мужика-хозяина, у которого останавливался Левин в свою поездку к Свияжскому, и побеседовав с бабами о детях и со стариком о графе Вронском, которого тот очень хвалил, Дарья Александровна в 10 часов поехала дальше.
ЗЛевин разговорился с подавальщиком Федором об этой земле и спросил, не возьмет ли землю на будущий год Платон,
богатый и хороший
мужик той же деревни.