Неточные совпадения
Сурмин оборотился и увидел, что какой-то прохожий, немолодых лет, с седоватой бородкой, в поярковой шляпе с широкими полями, из-под которой упадали стриженные в кружок волосы под масть бороде, в
русском кафтане со сборами, — рвался из
рук Ранеева, вцепившегося в рукав его кафтана.
Он любил делать все аккуратно и прочно, чему доказательством служили его оси, не боявшиеся ударов многопудового молота, и шины, которые выдерживали
русские шоссейные дороги на тысячу верст, и потому предложил Гертруде Казимировне свою
руку и сердце.
Он опять сел, закрыл
рукою глаза, наполненные слезами; после того, тряхнув головой, словно стряхал из нее мрачные мысли, стал перечитывать письмо, Лежавшее на столе. Вот что писала мать. Чтобы избавить читателя от затруднения разбирать письма и разговоры на польском языке, буду передавать их в
русском переводе.
— В этом случае вы говорите, вероятно, от себя, — продолжал Сурмин, — поляки и Киев считают своим законным достоянием. Посмотрите, как они там работают. Уже если
рука протянулась, так брать все, что глазами воображения можно взять до Черного моря. Я повторяю свой вопрос: где же в православном,
русском по числу населения крае польская национальность? Одни паны не составляют еще ее, как мы сказали.
— Ваши отзывы о нем не преувеличены. Пржшедиловский, конечно, не скажет о польском деле того, что я говорил, потому что он счастлив здесь.
Русская девушка, которую он страстно полюбил, отдала ему свое сердце и
руку, отец ее не погнушался принять поляка в свое семейство. Мудрено ли, что он прирос сердцем к
русской земле!
«Цель оправдывает средства», этому лозунгу служил он верно, презирая мнения
русского общества, счастливый, что может из богатой сокровищницы купчихи черпать полными
руками и пользоваться возможными земными благами, пока эта сокровищница не иссякнет.
— Сурмин? — сказал купец, приложив
руку ко лбу, как бы стараясь что-то вспомнить. — В Витебской губернии есть поместье одного
русского барина, Петра Сергеевича Сурмина. Сам не живет в нем, больше пребывание имеет в Приреченском имении, а только наезжает по временам в Белоруссию.
Однажды, когда меня не было дома, горничная моей жены пала к ногам Агнесы, ломала себе
руки и призналась ей, что хотела ее отравить по наущению ксендза, бывшего духовника ее матери, за то, что она перешла в
русскую веру.
Полина Бармапутина, дочка, бойко подала
руку Андрею Ивановичу, поздоровалась с сестрами его, сказала несколько приветливых слов англичанке по-английски,
русской гувернантке по-французски, потом, прищуриваясь и нахмурив немного брови, свысока обвела глазами Лизу и Тони.
— Если бы я знал кого-нибудь там из влиятельных, так извините, во мне достанет довольно патриотизма — хоть вы, западники, и не признаете его в нас,
русских, — чтоб не подать дружески
руку врагу России.
— Пока он не отречется от них, пока не докажет на деле, что будет верен России, нашему
русскому государю, сердце и
рука моя не могут ему принадлежать. Я была бы недостойна видеть свет Божий, если б из корыстных видов изменила клятве, данной умирающему отцу.
Подав ему возможное пособие, какое у него было под
руками, и оставив смышленому
русскому конторщику разные аптечные снадобья и наставления для больных крестьян, уложили, сколько возможно было, покойнее пациента в карете.
— Мое дело и ваше, паны, собрать туда под предлогом охоты на медведя, — продолжал он, — всех, завербованных в наш жонд. Мы сосчитаем повстанцев, распределим их на разряды, косиньеров и других рукопашных бойцов, стрелков и кавалеристов. Кстати, сделаем учение. Не все говорить, пора и делать. А то дождемся, что бабы
русские перевяжут нас по
рукам и ногам.
Впоследствии над могилой его был поставлен памятник с простою надписью: «такой-то, таких-то лет, погиб мученическою смертью от
руки убийцы за дело
русское».
Неточные совпадения
— А потому терпели мы, // Что мы — богатыри. // В том богатырство
русское. // Ты думаешь, Матренушка, // Мужик — не богатырь? // И жизнь его не ратная, // И смерть ему не писана // В бою — а богатырь! // Цепями
руки кручены, // Железом ноги кованы, // Спина… леса дремучие // Прошли по ней — сломалися. // А грудь? Илья-пророк // По ней гремит — катается // На колеснице огненной… // Все терпит богатырь!
Отчаянно махавший
руками и пригибавшийся к земле мальчик в
русском платье обгонял ее.
Помещик с седыми усами был, очевидно, закоренелый крепостник и деревенский старожил, страстный сельский хозяин. Признаки эти Левин видел и в одежде — старомодном, потертом сюртуке, видимо непривычном помещику, и в его умных, нахмуренных глазах, и в складной
русской речи, и в усвоенном, очевидно, долгим опытом повелительном тоне, и в решительных движениях больших, красивых, загорелых
рук с одним старым обручальным кольцом на безыменке.
Услыхав с другой стороны подъезда шаги, всходившие на лестницу, обер-кельнер обернулся и, увидав
русского графа, занимавшего у них лучшие комнаты, почтительно вынул
руки из карманов и, наклонившись, объяснил, что курьер был и что дело с наймом палаццо состоялось.
И ни то, ни другое не давало не только ответа, но ни малейшего намека на то, что ему, Левину, и всем
русским мужикам и землевладельцам делать с своими миллионами
рук и десятин, чтоб они были наиболее производительны для общего благосостояния.