Неточные совпадения
— Кстати, включаю в него и таких, которые, побывав
на чужбине, возвращаются из нее
на родину, как
на чужбину. Ездят в чужие
края англичанки, шведки и tutti quanti, но везде, где бы они ни были,
остаются англичанками, шведками и прочими, возвращаются такими в свое отечество. Одни русские дамы стыдятся быть русскими, разве захотят пощеголять перед иностранцами своим широким, безумным мотовством.
При наступающем обновлении меблированных комнат разве не покидает свою каморку какой-нибудь бедняк студент, которому не выпал счастливый жребий ехать
на вакационное время к помещику — обучать всякой премудрости его детище, и
осталось переноситься одними грустными думами в отдаленные родные
края...
«Наконец, только теперь могу сказать тебе, мой друг, — писал он, — что все в
крае спокойно. Воля твоя исполнена. Обезоруженный нами жонд не был в состоянии ничего предпринять. Кровь братьев не будет больше литься. Счастье наше обеспечено. Я
остался здесь только
на два дня по экстренным хозяйственным делам. Через 48 мучительных часов разлуки я, счастливейший из смертных, обнимаю тебя. Но, желая тебя успокоить
на свой счет, посылаю с этим письмом нарочного. Да будет над тобою благословение Божье.
Неточные совпадения
На расстоянии трех миль во все стороны не
оставалось ни одной избы в порядке: все валилось и дряхлело, все пораспивалось, и
осталась бедность да лохмотья; как после пожара или чумы, выветрился весь
край.
Редакция помещалась
на углу тихой Дворянской улицы и пустынного переулка, который, изгибаясь, упирался в железные ворота богадельни. Двухэтажный дом был переломлен: одна часть его
осталась на улице, другая, длиннее
на два окна, пряталась в переулок. Дом был старый, казарменного вида, без украшений по фасаду, желтая окраска его стен пропылилась, приобрела цвет недубленой кожи, солнце раскрасило стекла окон в фиолетовые тона, и над полуслепыми окнами этого дома неприятно было видеть золотые слова: «Наш
край».
Это полусказочное впечатление тихого, но могучего хоровода
осталось у Самгина почти
на все время его жизни в странном городе, построенном
на краю бесплодного, печального поля, которое вдали замкнула синеватая щетина соснового леса — «Савелова грива» и — за невидимой Окой — «Дятловы горы», где, среди зелени садов, прятались домики и церкви Нижнего Новгорода.
Они сами должны были читать историю
края на песках,
на каменных скрижалях гор, где не
осталось никаких следов минувшего.
Посредине улицы едва
оставался свободный проезд для экипажей; дорога в обыкновенном смысле не существовала, а превратилась в узкое, избитое ямами корыто, до
краев наполненное смятым грязно-бурого цвета снегом, походившим
на неочищенный сахарный песок.