Неточные совпадения
— Доезжай, а я покуда поеду на рысаке. Еще
будь раз навсегда сказано: бесчестных и беззаконных дел не делаю и не только тебя, никого не
боюсь.
Но, видя, что тот не,
боится медведя, а только смеется, схватил его с недетской силой в охапку, посадил на скамейку и закутал в огромную шубу так, что из нее
было видно только горящее лицо малютки, окаймленное черной, густой шерстью ужасного зверя.
Тихи, важны, размеренны
были его шаги в это время, словно он
боялся вытряхнуть из головы великие идеи, в ней нагруженные, как драгоценный, но хрупкий фарфор; лицо его осенялось даже какой-то мрачной таинственностью.
— Точно так. Вы хотите сказать, она
боится птиц, когда летают по комнате. Кажется, медведя в лесу не более бы испугалась. Что ни делал, ничем нельзя
было отучить ее от этой странной боязни.
Накануне лил целые сутки дождик, и ямщик,
боясь вязкого пути в крутую гору у Мячковского кургана и за: нею по глинистой дороге, по которой надо
было плестись шагом до самых Б-ц, решился ехать окольной дорогой.
Александр Иванович
боялся, что это
будет ей трудно.
— Наскучила
было; я сделался ипохондриком. Но… вы говорили, что поручили бы мне свой холоденский флот. Я почел бы за счастие
быть хоть рулевым на том корабле, на котором вы сами поплывете. О! Тогда не
боялся бы ни бурь, ни подводных скал.
Сказать же Горлицыну, что брак еще не уничтожен, когда это обстоятельство
было скрыто прежде,
боялся, не решался Волгин.
Сколько раз, замечая, что отец сделался к нему холоднее, а дочь
была особенно грустна, решался он объяснить свое положение, но молчал,
боясь безвременной откровенностью разрушить свое счастие тогда, когда ожидал со дня на день окончания дела о разводе.
Скорее в обморок, теперь оно в порядке, // Важнее давишной причина есть тому, // Вот наконец решение загадке! // Вот я пожертвован кому! // Не знаю, как в себе я бешенство умерил! // Глядел, и видел, и не верил! // А милый, для кого забыт // И прежний друг, и женский страх и стыд, — // За двери прячется,
боится быть в ответе. // Ах! как игру судьбы постичь? // Людей с душой гонительница, бич! — // Молчалины блаженствуют на свете!
Важнее сумм он не крал, может быть потому, что потребности свои измерял гривнами и гривенниками или
боялся быть замеченным, но, во всяком случае, не от избытка честности.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые
будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои
будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право,
боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не услышишь.
Лука стоял, помалчивал, //
Боялся, не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно
быть так и сталося, // Да к счастию крестьянина // Дорога позагнулася — // Лицо попово строгое // Явилось на бугре…
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я
боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете
быть возможно.
Стародум. Как! А разве тот счастлив, кто счастлив один? Знай, что, как бы он знатен ни
был, душа его прямого удовольствия не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на то только, чтоб ему одному
было хорошо, который бы и достиг уже до того, чтоб самому ему ничего желать не оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли тот, кому нечего желать, а лишь
есть чего
бояться?
— Об этом мы неизвестны, — отвечали глуповцы, — думаем, что много всего должно
быть, однако допытываться
боимся: как бы кто не увидал да начальству не пересказал!