Отчаянный крик испуганной старухи, у которой свалился платок и волосник с головы и седые косы растрепались по плечам, поднял из-за карт всех гостей, и долго общий хохот раздавался по всему дому; но мне жалко было бедной Дарьи Васильевны, хотя я думал в то же время о том, какой бы чудесный рыцарь вышел из Карамзина, если б надеть
на него латы и шлем и
дать ему в руки
щит и копье.
Где Кульнев наш, рушитель сил, // Свирепый пламень брани? // Он пал — главу
на щит склонил // И стиснул меч во длани // Где жизнь судьба ему
дала, // Там брань его сразила; // Где колыбель его была, // Там днесь его могила. // И тих его последний час: // С молитвою священной // О милой матери угас // Герой наш незабвенный.