Неточные совпадения
Какими словами мог бы передать юнкер Александров это медленно наплывающее чудо, которое должно вскоре разрешиться бурным восторгом, это страстное напряжение души, растущее вместе с приближающимся ревом толпы и звоном колоколов. Вся Москва кричит и звонит от
радости. Вся огромная, многолюдная, крепкая старая царева Москва. Звонят и Благовещенский, и Успенский соборы, и Спас за решеткой, и, кажется, загремел сам Царь-колокол и загрохотала сама Царь-пушка!
Царь все ближе к Александрову. Сладкий острый восторг охватывает душу юнкера и несет ее вихрем, несет ее ввысь. Быстрые волны озноба бегут по всему телу и приподнимают ежом волосы на голове. Он с чудесной ясностью видит лицо государя, его рыжеватую, густую, короткую бороду, соколиные размахи его прекрасных союзных бровей. Видит его глаза, прямо и ласково устремленные в него. Ему кажется, что в течение минуты их взгляды не расходятся. Спокойная, великая
радость, как густой золотой песок, льется из его глаз.
Да простят мне дорогие читатели то небольшое историческое отступление от нити рассказа, необходимое для того, чтобы определить настроение русского царя и народа после несчастного окончания войны и невыгодного мира с Польшею, заключенного с потерею многих областей. Взамен этих областей, к понятной
радости царя и народа, явилось целое Царство сибирское, завоеванное Ермаком Тимофеевичем, подвигнутым на это славное дело ожиданием царского прощения и любовью к Ксении Яковлевне Строгановой!
Неточные совпадения
— Согласен! — вскричал Циммер, зная, что Грэй платит, как
царь. — Дусс, кланяйся, скажи «да» и верти шляпой от
радости! Капитан Грэй хочет жениться!
Что ежели, сестрица, // При красоте такой, и петь ты мастерица, // Ведь ты б у нас была царь-птица!» // Вещуньина с похвал вскружилась голова, // От
радости в зобу дыханье спёрло, — // И на приветливы Лисицыны слова // Ворона каркнула во всё воронье горло: // Сыр выпал — с ним была плутовка такова.
«Да отчего же», Лев спросил: «скажи ты мне, // Они хвостами так и головами машут?» — // «О, мудрый
царь!» Мужик ответствовал: «оне // От
радости, тебя увидя, пляшут».
— Был у меня сын… Был Петр Маракуев, студент, народолюбец. Скончался в ссылке. Сотни юношей погибают, честнейших! И — народ погибает. Курчавенький казачишка хлещет нагайкой стариков, которые по полусотне лет
царей сыто кормили, епископов, вас всех, всю Русь… он их нагайкой, да! И гогочет с
радости, что бьет и что убить может, а — наказан не будет! А?
Глаза Клима, жадно поглотив
царя, все еще видели его голубовато-серую фигуру и на красивеньком лице — виноватую улыбку. Самгин чувствовал, что эта улыбка лишила его надежды и опечалила до слез. Слезы явились у него раньше, но это были слезы
радости, которая охватила и подняла над землею всех людей. А теперь вслед
царю и затихавшему вдали крику Клим плакал слезами печали и обиды.