Цитаты со словом «восемью»
— Да ничего, батюшка, — ответил, слегка опечалясь, Александров. — Ничего особенного. Потянуло меня, батюшка, к вам, по памяти прежних лет. Очень тоскую я теперь. Прошу, благословите меня, старого ученика вашего.
Восемь лет у вас исповедовался.
Быстрым зорким взором обегает Александров все места и предметы, так близко прилепившиеся к нему за
восемь лет. Все, что он видит, кажется ему почему-то в очень уменьшенном и очень четком виде, как будто бы он смотрит через обратную сторону бинокля. Задумчивая и сладковатая грусть в его сердце. Вот было все это. Было долго-долго, а теперь отошло навсегда, отпало. Отпало, но не отболело, не отмерло. Значительная часть души остается здесь, так же как она остается навсегда в памяти.
Как много прошло времени в этих стенах и на этих зеленых площадках: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь,
восемь. Как долго считать, а ведь это — годы. Что же жизнь? Очень ли она длинна, или очень коротка?
Явиться завтра дежурному офицеру не позднее
восьми часов вечера.
Из отпуска нужно было приходить секунда в секунду, в
восемь с половиной часов, но стоило заявить о том, что пойдешь в театр, — отпуск продолжается до полуночи.
Между третьей и четвертой ротами вмещался обширный сборный зал, легко принимавший в себя весь наличный состав училища, между первой и второй ротами —
восемь аудиторий, где читались лекции, и четыре большие комнаты для репетиций.
После маленького рассказика, с воробьиный нос, напишите повестушку, а там глядь — и романище о
восьми частях, как пишет современный король и бог русской изящной литературы Лев Толстой.
Весь день терзался Александров нестерпимой мукой праздного ожидания. Около
восьми часов вечера стали приходить из отпуска юнкера, подымаясь снизу по широкой лестнице. Перекинувшись телом через мраморные перила, Александров еще издали узнал Венсана и затрепетал от холодной дрожи восторга, когда прочитал в его широкой сияющей улыбке знамение победы.
— И э-Александров. Кто хочет завтракать или обедать в училище, заявите немедленно дежурному для сообщения на кухню. Ровно к
восьми вечера все должны быть в училище совершенно готовыми. За опоздание — до конца каникул без отпуска. Рекомендую позаботиться о внешности. Помните, что александровцы — московская гвардия и должны отличаться не только блеском души, но и благородством сапог. Тьфу, наоборот. Затем вы свободны, господа юнкера. Перед отправкой я сам осмотрю вас. Разойдитесь.
Восемь без пяти. Готовы все юнкера, наряженные на бал. («Что за глупое слово, — думает Александров, — „наряженные“. Точно нас нарядили в испанские костюмы».) Перчатки вымыты, высушены у камина; их пальцы распялены деревянными расправилками. Все шестеро, в ожидании лошадей, сидят тесно на ближних к выходу койках. Тут же примостился и Дрозд. Он дает последние наставления...
Есть у юнкеров в распорядке дня лишь два послеобеденных часа (от четырех до шести) полного отдыха, когда можно петь, болтать, читать посторонние книги и даже прилечь на кровати, расстегнув верхний крючок куртки. От шести до
восьми снова зубрежка или черчение под надзором курсовых офицеров.
Внизу, за лагерной линией, в крутом овраге, выстроена для юнкеров просторная и глубокая купальня, всегда доверху полная живой, бегучей ключевой водой, в которой температура никогда не подымалась выше
восьми градусов.
У них, говорили они, не было никаких преступных, заранее обдуманных намерений. Была только мысль — во что бы то ни стало успеть прийти в лагери к
восьми с половиною часам вечера и в срок явиться дежурному офицеру. Но разве виноваты они были в том, что на балконе чудесной новой дачи, построенной в пышном псевдорусском стиле, вдруг показались две очаровательные женщины, по-летнему, легко и сквозно одетые. Одна из них, знаменитая в Москве кафешантанная певица, крикнула...
Старшему курсу уже был прислан отчет о том, какая сумма будет вычтена при производстве с каждого юнкера за порчу казенных вещей (Александрову насчитали ужасно много: тринадцать рублей сорок
восемь копеек), второй курс заплатит свою пеню в будущем году.
В семь часов сделали перекличку. Батальонный командир отдал приказание надеть юнкерам парадную форму. В
восемь часов юнкеров напоили чаем с булками и сыром, после чего Артабалевский приказал батальону построиться в двухвзводную колонну, оркестр — впереди знаменной роты и скомандовал...
Цитаты из русской классики со словом «восемью»
Он объявил, что за полтора пиастра в сутки дает комнату со столом, то есть с завтраком, обедом, ужином; что он содержит также и экипажи; что коляска и пара лошадей стоят в день два пиастра с половиной, а за полдня пиастр с четвертью; что завтракают у него в десять часов, обедают в четыре, а чай пьют и ужинают в
восемь.
В десятый день января тысяча семьсот семьдесят пятого года, в
восемь или девять часов пополуночи, приехали мы на Болото; на середине его воздвигнут был эшафот, или лобное место, вкруг коего построены были пехотные полки.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или церкви, и по четыре — пять учебных часов ежедневно — это составит около
восьми тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни молодых голов и юных душ находились в непосредственной власти десятков педагогов.
Прием начинали с
восьми часов утра, кончали в четыре пополудни, принимая в день от восьмидесяти до ста двадцати человек.
Девицы обыкновенно вставали на даче около девяти часов; одна Аглая, в последние два-три дня, повадилась вставать несколько раньше и выходила гулять в сад, но все-таки не в семь часов, а в
восемь или даже попозже.
Ассоциации к слову «восемь»
Синонимы к слову «восемью»
Предложения со словом «восемью»
- Здесь он получил незаконченное среднее образование, отучившись к 1912 году положенные восемь лет.
- Случилось это чуть более двадцати восьми часов назад, в первую минуту субботы.
- То был молодой человек двадцати восьми лет, высокий, стройный, судя по лёгкости движений, знавший толк в физических упражнениях и, стало быть, обладавший хорошо развитой мускулатурой.
- (все предложения)
Дополнительно