Неточные совпадения
Я держал руки по швам и каблуки вместе, тянул
носок вниз при маршировке, кричал во все горло: «
На плечо!», — ругался и злился из-за приклада, «недовернутого
на себя», трепетал перед сотнями людей…
«О, милый! — подумал растроганный Ромашов. — Я
на него сержусь, кричу, заставляю его по вечерам снимать с меня не только сапоги, но
носки и брюки. А он вот купил папирос за свои жалкие, последние солдатские копейки. „Куры, пожалюста!“ За что же это?..»
Ромашов отыскал поручика Бобетинского и подошел к нему. Бобетинский стоял около стола, засунув руки в карманы брюк, раскачиваясь
на носках и
на каблуках и щуря глаза от дыма папироски. Ромашов тронул его за рукав.
— Подымание
на носки и плавное приседание. Рук-и-и…
на бедр!
«Раз, два!» — считает Ромашов мысленно и держит такт одними
носками сапог. «Нужно под левую ногу. Левой, правой». И с счастливым лицом, забросив назад голову, он выкрикивает высоким, звенящим
на все поле тенором...
Неточные совпадения
Но солдатики в трубы трубили, песни пели,
носками сапогов играли, пыль столбом
на улицах поднимали и всё проходили, всё проходили.
Он ни во что не вмешивался, довольствовался умеренными данями, охотно захаживал в кабаки покалякать с целовальниками, по вечерам выходил в замасленном халате
на крыльцо градоначальнического дома и играл с подчиненными в
носки, ел жирную пищу, пил квас и любил уснащать свою речь ласкательным словом «братик-сударик».
И, делая это, он всё рассматривал и наблюдал, что открывалось перед ним; то он срывал кочеток, съедал его или угощал Левина, то отбрасывал
носком косы ветку, то оглядывал гнездышко перепелиное, с которого из-под самой косы вылетала самка, то ловил козюлю, попавшуюся
на пути, и, как вилкой подняв ее косой, показывал Левину и отбрасывал.
А уж куды бывает метко все то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а всё сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт
на вечную
носку, и нечего прибавлять уже потом, какой у тебя нос или губы, — одной чертой обрисован ты с ног до головы!
На носок сапога Грэя легла пурпурная волна;
на его руках и лице блестел розовый отсвет.