— А помните, Афанасий Кириллыч, как теорию зубрили? — сказал Веткин. — Траектория, деривация… Ей-богу, я сам ничего не понимал. Бывало, скажешь солдату: вот тебе ружье, смотри в дуло. Что видишь? «Бачу воображаемую линию, которая называется осью ствола».
Но зато уж стреляли. Помните, Афанасий Кириллыч?
Неточные совпадения
Этот вялый, опустившийся на вид человек был страшно суров с солдатами и не только позволял драться унтер-офицерам,
но и сам бил жестоко, до крови, до того, что провинившийся падал с ног под его ударами.
Зато к солдатским нуждам он был внимателен до тонкости: денег, приходивших из деревни, не задерживал и каждый день следил лично за ротным котлом, хотя суммами от вольных работ распоряжался по своему усмотрению. Только в одной пятой роте люди выглядели сытнее и веселее, чем у него.
Зато тем великолепнее показала себя пятая рота. Молодцеватые, свежие люди проделывали ротное ученье таким легким, бодрым и живым шагом, с такой ловкостью и свободой, что, казалось, смотр был для них не страшным экзаменом, а какой-то веселой и совсем нетрудной забавой. Генерал еще хмурился,
но уже бросил им: «Хорошо, ребята!» — это в первый раз за все время смотра.
"Несмотря на добродушие Менелая, — говорил учитель истории, — никогда спартанцы не были столь счастливы, как во время осады Трои; ибо хотя многие бумаги оставались неподписанными,
но зато многие же спины пребыли невыстеганными, и второе лишение с лихвою вознаградило за первое…"
— А! — сказал с улыбкой полковник, — вот тут-то и выгода бумажного производства! Оно, точно, несколько затянется,
но зато уже ничто не ускользнет: всякая мелочь будет видна.
Неточные совпадения
Первое время деревенской жизни было для Долли очень трудное. Она живала в деревне в детстве, и у ней осталось впечатление, что деревня есть спасенье от всех городских неприятностей, что жизнь там хотя и не красива (с этим Долли легко мирилась),
зато дешева и удобна: всё есть, всё дешево, всё можно достать, и детям хорошо.
Но теперь, хозяйкой приехав в деревню, она увидела, что это всё совсем не так, как она думала.
Она запела: ее голос недурен,
но поет она плохо… впрочем, я не слушал.
Зато Грушницкий, облокотясь на рояль против нее, пожирал ее глазами и поминутно говорил вполголоса: «Charmant! de€licieux!» [Очаровательно! прелестно (фр.)]
Собакевича знаешь?» — спросил он и тут же услышал, что старуха знает не только Собакевича,
но и Манилова, и что Манилов будет поделикатней Собакевича: велит тотчас сварить курицу, спросит и телятинки; коли есть баранья печенка, то и бараньей печенки спросит, и всего только что попробует, а Собакевич одного чего-нибудь спросит, да уж
зато всё съест, даже и подбавки потребует за ту же цену.
— Хорошо; положим, он вас оскорбил,
зато вы и поквитались с ним: он вам, и вы ему.
Но расставаться навсегда из пустяка, — помилуйте, на что же это похоже? Как же оставлять дело, которое только что началось? Если уже избрана цель, так тут уже нужно идти напролом. Что глядеть на то, что человек плюется! Человек всегда плюется; да вы не отыщете теперь во всем свете такого, который бы не плевался.
Зато любовь красавиц нежных // Надежней дружбы и родства: // Над нею и средь бурь мятежных // Вы сохраняете права. // Конечно так.
Но вихорь моды, //
Но своенравие природы, //
Но мненья светского поток… // А милый пол, как пух, легок. // К тому ж и мнения супруга // Для добродетельной жены // Всегда почтенны быть должны; // Так ваша верная подруга // Бывает вмиг увлечена: // Любовью шутит сатана.