— Не называйте меня Шурочкой, я не хочу этого. Все другое, только не это… Кстати, — вдруг точно вспомнила она, — какое у вас славное имя — Георгий. Гораздо лучше, чем Юрий… Гео-ргий! — протянула она медленно, как будто
вслушиваясь в звуки этого слова. — Это гордо.
Вотчим был строг со мной, неразговорчив с матерью, он всё посвистывал, кашлял, а после обеда становился перед зеркалом и заботливо, долго ковырял лучинкой в неровных зубах. Всё чаще он ссорился с матерью, сердито говорил ей «вы» — это выканье отчаянно возмущало меня. Во время ссор он всегда плотно прикрывал дверь в кухню, видимо, не желая, чтоб я слышал его слова, но я все-таки
вслушивался в звуки его глуховатого баса.
Иногда, оставшись один в гостиной, когда Любочка играет какую-нибудь старинную музыку, я невольно оставляю книгу, и, вглядываясь в растворенную дверь балкона в кудрявые висячие ветви высоких берез, на которых уже заходит вечерняя тень, и в чистое небо, на котором, как смотришь пристально, вдруг показывается как будто пыльное желтоватое пятнышко и снова исчезает; и,
вслушиваясь в звуки музыки из залы, скрипа ворот, бабьих голосов и возвращающегося стада на деревне, я вдруг живо вспоминаю и Наталью Савишну, и maman, и Карла Иваныча, и мне на минуту становится грустно.
Неточные совпадения
Вместо ответа Раскольников встал, вышел
в сени, взялся за колокольчик и дернул. Тот же колокольчик, тот же жестяной
звук! Он дернул второй, третий раз; он
вслушивался и припоминал. Прежнее, мучительно-страшное, безобразное ощущение начинало все ярче и живее припоминаться ему, он вздрагивал с каждым ударом, и ему все приятнее и приятнее становилось.
— Оставь, кажется, кто-то пришел, — услышал он сухой шепот матери; чьи-то ноги тяжело шаркнули по полу, брякнула знакомым
звуком медная дверца кафельной печки, и снова установилась тишина, подстрекая
вслушаться в нее. Шепот матери удивил Клима, она никому не говорила ты, кроме отца, а отец вчера уехал на лесопильный завод. Мальчик осторожно подвинулся к дверям столовой, навстречу ему вздохнули тихие, усталые слова:
Дойдя до реки Кулумбе, я сел на камень и стал
вслушиваться в тихие, как шепот,
звуки, которыми всегда наполняется тайга
в часы сумерек. Безбрежный океан, сонная земля и глубокое темное небо с миллионами неведомых светил одинаково казались величественными.
Он чутко
вслушивался в ночные
звуки, он лихорадочно поднимался навстречу каждому шороху…
— Полюбит… — сосредоточенно повторил он, и брови его сдвинулись, — он
вслушивался в новые для него
звуки знакомого слова… — Полюбит? — переспросил он с возрастающим волнением.