Неточные совпадения
Бек-Агамалов отошел на два шага от глиняного болвана, впился в него острым, прицеливающимся взглядом и вдруг, блеснув шашкой высоко в
воздухе, страшным, неуловимым для глаз движением, весь упав наперед, нанес быстрый удар. Ромашов слышал только, как пронзительно свистнул разрезанный
воздух, и тотчас же верхняя половина чучела мягко и тяжело шлепнулась на землю. Плоскость отреза
была гладка, точно отполированная.
Ночь
была полна глубокой тишиной, и темнота ее казалась бархатной и теплой. Но тайная творческая жизнь чуялась в бессонном
воздухе, в спокойствии невидимых деревьев, в запахе земли. Ромашов шел, не видя дороги, и ему все представлялось, что вот-вот кто-то могучий, властный и ласковый дохнет ему в лицо жарким дыханием. И бы-ла у него в душе ревнивая грусть по его прежним, детским, таким ярким и невозвратимым вёснам, тихая беззлобная зависть к своему чистому, нежному прошлому…
Ромашов взялся
было за скобку, но вспомнил, что окно еще не выставлено. Тогда, охваченный внезапным порывом веселой решимости, он изо всех сил дернул к себе раму. Она подалась и с трескам распахнулась, осыпав голову Ромашова кусками извести и сухой замазки. Прохладный
воздух, наполненный нежным, тонким и радостным благоуханием белых цветов, потоком ворвался в комнату.
Так как все эти помещения, кроме столовой,
были обыкновенно необитаемы и никогда не проветривались, то в них стоял сыроватый, кислый, нежилой
воздух, к которому примешивался особый запах от старой ковровой обивки, покрывавшей мебель.
Он прошел в столовую. Там уже набралось много народа; почти все места за длинным, покрытым клеенкой столом
были заняты. Синий табачный дым колыхался в
воздухе. Пахло горелым маслом из кухни. Две или три группы офицеров уже начинали
выпивать и закусывать. Кое-кто читал газеты. Густой и пестрый шум голосов сливался со стуком ножей, щелканьем бильярдных шаров и хлопаньем кухонной двери. По ногам тянуло холодом из сеней.
— Гето… ты подожди… ты повремени, — перебил его старый и пьяный подполковник Лех, держа в одной руке рюмку, а кистью другой руки делая слабые движения в
воздухе, — ты понимаешь, что такое честь мундира?.. Гето, братец ты мой, такая штука… Честь, она. Вот, я помню, случай у нас
был в Темрюкском полку в тысячу восемьсот шестьдесят втором году.
По мере того как танцевальный вечер приходил к концу, в столовой становилось еще шумнее.
Воздух так
был наполнен табачным дымом, что сидящие на разных концах стола едва могли разглядеть друг друга. В одном углу
пели, у окна, собравшись кучкой, рассказывали непристойные анекдоты, служившие обычной приправой всех ужинов и обедов.
После стрельбы люди составили ружья и легли около них на молодой весенней травке, уже выбитой кое-где солдатскими сапогами.
Было тепло и ясно. В
воздухе пахло молодыми листочками тополей, которые двумя рядами росли вдоль шоссе. Веткин опять подошел к Ромашову.
В шесть часов явились к ротам офицеры. Общий сбор полка
был назначен в десять часов, но ни одному ротному командиру, за исключением Стельковского, не пришла в голову мысль дать людям выспаться и отдохнуть перед смотром. Наоборот, в это утро особенно ревностно и суетливо вбивали им в голову словесность и наставления к стрельбе, особенно густо висела в
воздухе скверная ругань и чаще обыкновенного сыпались толчки и зуботычины.
Где-то далеко впереди полка сверкнула в
воздухе и опустилась вниз шашка. Это
был сигнал для общей команды, и четверо батальонных командиров разом вскрикнули...
Видно
было сзади, как от наклонного леса штыков отделилась правильная длинная линия и равномерно закачалась в
воздухе.
Большое пустынное поле, внизу выемка — наполовину в тени, наполовину в свете, смутно-прозрачный
воздух, росистая трава, — все
было погружено в чуткую, крадущуюся тишину, от которой гулко шумело в ушах.
Было светло, дымно и пахло острой еврейской кухней, но по временам из окон доносился свежий запах мокрой зелени, цветущей белой акации и весеннего
воздуха.
Был рассвет, с ясным, детски-чистым небом и неподвижным прохладным
воздухом. Деревья, влажные, окутанные чуть видным паром, молчаливо просыпались от своих темных, загадочных ночных снов. И когда Ромашов, идя домой, глядел на них, и на небо, и на мокрую, седую от росы траву, то он чувствовал себя низеньким, гадким, уродливым и бесконечно чужим среди этой невинной прелести утра, улыбавшегося спросонок.
— Нет, подождите… мы сделаем вот что. — Назанский с трудом переворотился набок и поднялся на локте. — Достаньте там, из шкафчика… вы знаете… Нет, не надо яблока… Там
есть мятные лепешки. Спасибо, родной. Мы вот что сделаем… фу, какая гадость!.. Повезите меня куда-нибудь на
воздух — здесь омерзительно, и я здесь боюсь… Постоянно такие страшные галлюцинации. Поедем, покатаемся на лодке и поговорим. Хотите?
Она медлила уходить и стояла, прислонившись к двери. В
воздухе пахло от земли и от камней сухим, страстным запахом жаркой ночи.
Было темно, но сквозь мрак Ромашов видел, как и тогда в роще, что лицо Шурочки светится странным белым светом, точно лицо мраморной статуи.
Неточные совпадения
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся // Не в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И
пели; в чистом
воздухе // Над Волгой, как набатные, // Согласные и сильные // Гремели голоса:
— Не то еще услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три //
Есть дьякон… тоже с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку
пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в
воздухе // Час целый откликается… // Такие жеребцы!..
Небо раскалилось и целым ливнем зноя обдавало все живущее; в
воздухе замечалось словно дрожанье и пахло гарью; земля трескалась и сделалась тверда, как камень, так что ни сохой, ни даже заступом взять ее
было невозможно; травы и всходы огородных овощей поблекли; рожь отцвела и выколосилась необыкновенно рано, но
была так редка, и зерно
было такое тощее, что не чаяли собрать и семян; яровые совсем не взошли, и засеянные ими поля стояли черные, словно смоль, удручая взоры обывателей безнадежной наготою; даже лебеды не родилось; скотина металась, мычала и ржала; не находя в поле пищи, она бежала в город и наполняла улицы.
Трудно
было дышать в зараженном
воздухе; стали опасаться, чтоб к голоду не присоединилась еще чума, и для предотвращения зла, сейчас же составили комиссию, написали проект об устройстве временной больницы на десять кроватей, нащипали корпии и послали во все места по рапорту.
Раздался стук топора и визг
пилы;
воздух наполнился криками рабочих и грохотом падающих на землю бревен; пыль густым облаком нависла над городом и затемнила солнечный свет.