— О нет, нет… Я
буду в лесу в это время, никуда из хаты не выйду… Но я буду сидеть и все думать, что вот я иду по улице, вхожу в ваш дом, отворяю двери, вхожу в вашу комнату… Вы сидите где-нибудь… ну хоть у стола… я подкрадываюсь к вам сзади тихонько… вы меня не слышите… я хватаю вас за плечо руками и начинаю давить… все крепче, крепче, крепче… а сама гляжу на вас… вот так — смотрите…
Неточные совпадения
Я видел, что Ярмоле не терпится скорее пойти
в лес, но он скрывает это страстное желание охотника под напускным равнодушием. Действительно,
в передней уже стояла его одностволка, от которой не ушел еще ни один бекас, несмотря на то, что вблизи дула она
была украшена несколькими оловянными заплатами, наложенными
в тех местах, где ржавчина и пороховые газы проели железо.
Было так тихо, как только бывает
в лесу зимою
в безветренный день.
Наконец я перебрался через это болото, взобрался на маленький пригорок и теперь мог хорошо рассмотреть хату. Это даже
была не хата, а именно сказочная избушка на курьих ножках. Она не касалась полом земли, а
была построена на сваях, вероятно, ввиду половодья, затопляющего весною весь Ириновский
лес. Но одна сторона ее от времени осела, и это придавало избушке хромой и печальный вид.
В окнах недоставало нескольких стекол; их заменили какие-то грязные ветошки, выпиравшиеся горбом наружу.
Для него, очевидно, не
были тайной мои посещения избушки на курьих ножках и вечерние прогулки с Олесей: он всегда с удивительной точностью знал все, что происходит
в его
лесу.
Каждый день я все с бо́льшим удивлением находил, что Олеся — эта выросшая среди
леса, не умеющая даже читать девушка — во многих случаях жизни проявляет чуткую деликатность и особенный, врожденный такт.
В любви —
в прямом, грубом ее смысле — всегда
есть ужасные стороны, составляющие мучение и стыд для нервных, художественных натур. Но Олеся умела избегать их с такой наивной целомудренностью, что ни разу ни одно дурное сравнение, ни один циничный момент не оскорбили нашей связи.
Мысль жениться на Олесе все чаще и чаще приходила мне
в голову. Сначала она лишь изредка представлялась мне как возможный, на крайний случай, честный исход из наших отношений. Одно лишь обстоятельство пугало и останавливало меня: я не смел даже воображать себе, какова
будет Олеся, одетая
в модное платье, разговаривающая
в гостиной с женами моих сослуживцев, исторгнутая из этой очаровательной рамки старого
леса, полного легенд и таинственных сил.
Короче: звери все, и даже самый Слон, // Который
был в лесах почтён, // Как в Греции Платон, // Льву всё ещё казался не умён, // И не учён.
Быть в лесу, наполненном дикими зверями, без огня, во время ненастья — жутко. Сознанье своей беспомощности заставило меня идти осторожно и прислушиваться к каждому звуку. Нервы были напряжены до крайности. Шелест упавшей ветки, шорох пробегающей мыши казались преувеличенными, заставляли круто поворачивать в их сторону.
— Так-с. И мы тоже-с. Тут у меня еще двое благоприятелей, говорит, тоже у генерала Кукушкина [То
есть в лесу, где поет кукушка. Он хочет сказать, что они тоже бродяги. (Примеч. автора.)] служат. Так вот смею спросить, мы вот подкутили маненько да и деньжонками пока не разжились. Полштофика благоволите нам.
Неточные совпадения
— Нет. Он
в своей каморочке // Шесть дней лежал безвыходно, // Потом ушел
в леса, // Так
пел, так плакал дедушка, // Что
лес стонал! А осенью // Ушел на покаяние //
В Песочный монастырь.
— Скажи! — // «Идите по
лесу, // Против столба тридцатого // Прямехонько версту: // Придете на поляночку, // Стоят на той поляночке // Две старые сосны, // Под этими под соснами // Закопана коробочка. // Добудьте вы ее, — // Коробка та волшебная: //
В ней скатерть самобраная, // Когда ни пожелаете, // Накормит,
напоит! // Тихонько только молвите: // «Эй! скатерть самобраная! // Попотчуй мужиков!» // По вашему хотению, // По моему велению, // Все явится тотчас. // Теперь — пустите птенчика!»
— Я не
буду судиться. Я никогда не зарежу, и мне этого нe нужно. Ну уж! — продолжал он, опять перескакивая к совершенно нейдущему к делу, — наши земские учреждения и всё это — похоже на березки, которые мы натыкали, как
в Троицын день, для того чтобы
было похоже на
лес, который сам вырос
в Европе, и не могу я от души поливать и верить
в эти березки!
Он прочел письма. Одно
было очень неприятное — от купца, покупавшего
лес в имении жены.
Лес этот необходимо
было продать; но теперь, до примирения с женой, не могло
быть о том речи. Всего же неприятнее тут
было то, что этим подмешивался денежный интерес
в предстоящее дело его примирения с женою. И мысль, что он может руководиться этим интересом, что он для продажи этого
леса будет искать примирения с женой, — эта мысль оскорбляла его.
В конце сентября
был свезен
лес для постройки двора на отданной артели земле, и
было продано масло от коров и разделен барыш.