Неточные совпадения
Пришел Грузов, малый лет пятнадцати, с желтым, испитым, арестантским лицом, сидевший в первых двух классах уже четыре года, —
один из первых силачей возраста. Он, собственно, не шел, а влачился, не поднимая ног от земли и при каждом
шаге падая туловищем то в
одну, то в другую сторону, точно плыл
или катился
на коньках. При этом он поминутно сплевывал сквозь зубы с какой-то особенной кучерской лихостью. Расталкивая кучку плечом, он спросил сиплым басом...
Он вышел. Он в маленьком масштабе испытал все, что чувствует преступник, приговоренный к смертной, казни. Так же его вели, и он даже не помышлял о бегстве
или о сопротивлении, так же он рассчитывал
на чудо,
на ангела божия с неба, так же он
на своем длинном пути в спальню цеплялся душой за каждую уходящую минуту, за каждый сделанный
шаг, и так же он думал о том, что вот сто человек остались счастливыми, радостными, прежними мальчиками, а я
один,
один буду казнен.
Неточные совпадения
Насыщенные богатым летом, и без того
на всяком
шагу расставляющим лакомые блюда, они влетели вовсе не с тем, чтобы есть, но чтобы только показать себя, пройтись взад и вперед по сахарной куче, потереть
одна о другую задние
или передние ножки,
или почесать ими у себя под крылышками,
или, протянувши обе передние лапки, потереть ими у себя над головою, повернуться и опять улететь, и опять прилететь с новыми докучными эскадронами.
Мы вторую станцию едем от Усть-Маи,
или Алданского селения. Вчера сделали тридцать
одну версту, тоже по болотам, но те болота ничто в сравнении с нынешними. Станция положена, по их милости, всего семнадцать верст. Мы встали со светом, поехали еще по утреннему морозу; лошади скользят
на каждом
шагу; они не подкованы. Князь Оболенский говорит, что они тверже копытами, оттого будто, что овса не едят.
Так прошел весь вечер, и наступила ночь. Доктор ушел спать. Тетушки улеглись. Нехлюдов знал, что Матрена Павловна теперь в спальне у теток и Катюша в девичьей —
одна. Он опять вышел
на крыльцо.
На дворе было темно, сыро, тепло, и тот белый туман, который весной сгоняет последний снег
или распространяется от тающего последнего снега, наполнял весь воздух. С реки, которая была в ста
шагах под кручью перед домом, слышны были странные звуки: это ломался лед.
Мы были уж очень не дети; в 1842 году мне стукнуло тридцать лет; мы слишком хорошо знали, куда нас вела наша деятельность, но шли. Не опрометчиво, но обдуманно продолжали мы наш путь с тем успокоенным, ровным
шагом, к которому приучил нас опыт и семейная жизнь. Это не значило, что мы состарелись, нет, мы были в то же время юны, и оттого
одни, выходя
на университетскую кафедру, другие, печатая статьи
или издавая газету, каждый день подвергались аресту, отставке, ссылке.
Помирятся ли эти трое, померившись, сокрушат ли друг друга; разложится ли Россия
на части,
или обессиленная Европа впадет в византийский маразм; подадут ли они друг другу руку, обновленные
на новую жизнь и дружный
шаг вперед,
или будут резаться без конца, —
одна вещь узнана нами и не искоренится из сознания грядущих поколений, это — то, что разумное и свободное развитие русского народного быта совпадает с стремлениями западного социализма.