Неточные совпадения
Делая вид перед самим собою, что он вовсе не боится и что сейчас ничего не произошло, Изумруд повернулся, опустил голову
в ясли и принялся ворошить сено мягкими, подвижными, упругими губами.
Между тем черное оконце над
яслями, до сих пор невидимое, стало сереть и слабо выделяться
в темноте. Лошади жевали ленивее, и одна за другою вздыхали тяжело и мягко. На дворе закричал петух знакомым криком, звонким, бодрым и резким, как труба. И еще долго и далеко кругом разливалось
в разных местах, не прекращаясь, очередное пение других петухов.
Пришли остальные конюхи — их всех было четверо — и стали
в железных мерках разносить по денникам овес. Пока Назар сыпал тяжелый шелестящий овес
в ясли Изумруда, жеребец суетливо совался к корму, то через плечо старика, то из-под его рук, трепеща теплыми ноздрями. Конюх, которому нравилось это нетерпение кроткой лошади, нарочно не торопился, загораживал
ясли локтями и ворчал с добродушною грубостью...
Из оконца над
яслями тянулся косо вниз четырехугольный веселый солнечный столб, и
в нем клубились миллионы золотых пылинок, разделенных длинными тенями от оконного переплета.
И вот однажды, ранним утром, когда все конюхи спали, этот человек тихонько, без малейшего шума, на цыпочках вошел к Изумруду, сам засыпал ему овес
в ясли и ушел. Изумруд немного удивился этому, но покорно стал есть. Овес был сладок, слегка горьковат и едок на вкус. «Странно, — подумал Изумруд, — я никогда не пробовал такого овса».
Неточные совпадения
Даже отдал приказ напоить коней и всыпать им
в ясли крупной и лучшей пшеницы и пришел усталый от своих забот.
Потом медленно оборотился к
яслям, и, все слушая, махнул раза три неторопливо головой, мерно стукнул раза три копытом, не то успокоивая себя, не то допрашиваясь о причине или предупреждая врага о своей бдительности — и опять запустил морду
в овес, но хрустит осторожно, поднимая по временам голову и оборачивая ее назад.
Где вам! вы — барин, вы родились не
в яслях искусства, а
в шелку,
в бархате.
Чертопханов толкнул его ногою, примолвив: «Вставай, ворона!» Потом отвязал недоуздок от
яслей, снял и сбросил на землю попону — и, грубо повернув
в стойле послушную лошадь, вывел ее вон на двор, а со двора
в поле, к крайнему изумлению сторожа, который никак не мог понять, куда это барин отправляется ночью, с невзнузданною лошадью
в поводу?
Семья, первая ячейка общества, первые
ясли справедливости, осуждена на вечную, безвыходную работу; она должна служить жертвенником очищения от личного,
в ней должны быть вытравлены страсти.