Настал и тот неизбежный день, когда Барнум, особенно обеспокоенный приступом подагры, первый
заговорил с дочерью о своих годах и болезнях, о быстротекущем времени и, наконец, о той роковой поре, когда девушке надо подумать о покровителе и спутнике жизни, а отцу — о внуках.
Марья Степановна решилась переговорить с дочерью и выведать от нее, не было ли у них чего. Раз она заметила, что они о чем-то так долго разговаривали; Марья Степановна нарочно убралась в свою комнату и сказала, что у нее голова болит: она не хотела мешать «божьему делу», как она называла брак. Но когда она
заговорила с дочерью о Привалове, та только засмеялась, странно так засмеялась.
Старик должен был сам подойти к девочке и вывел ее за руку. Устюше было всего восемь лет. Это была прехорошенькая девочка с русыми волосами, голубыми глазками и пухлым розовым ротиком. Простое ситцевое розовое платьице делало ее такою милою куколкой. У Тараса Семеныча сразу изменился весь вид, когда он
заговорил с дочерью, — и лицо сделалось такое доброе, и голос ласковый.
Стала как-то особенно странно
заговаривать с дочерьми, и всё о таких необыкновенных предметах; ей видимо хотелось высказаться, но она почему-то сдерживалась.
Неточные совпадения
Кити называла ему те знакомые и незнакомые лица, которые они встречали. У самого входа в сад они встретили слепую М-mе Berthe
с проводницей, и князь порадовался на умиленное выражение старой Француженки, когда она услыхала голос Кити. Она тотчас
с французским излишеством любезности
заговорила с ним, хваля его зa то, что у него такая прекрасная
дочь, и в глаза превознося до небес Кити и называя ее сокровищем, перлом и ангелом-утешителем.
Он, однако, продолжал работать над собой, чтобы окончательно завоевать спокойствие, опять ездил по городу, опять
заговаривал с смотрительской
дочерью и предавался необузданному веселью от ее ответов. Даже иногда вновь пытался возбудить в Марфеньке какую-нибудь искру поэтического, несколько мечтательного, несколько бурного чувства, не к себе, нет, а только повеять на нее каким-нибудь свежим и новым воздухом жизни, но все отскакивало от этой ясной, чистой и тихой натуры.
Она появлялась всюду, где можно было встретить военных людей; и сама
заговаривала с ними, и
дочерей заставляла быть любезными: словом сказать, из последнего билась, чтобы товар лицом показать.
— Вот мы приехали знакомиться, —
с польскою ласковостью
заговорил Стабровский, наблюдая
дочь. — Мы, старики, уже прожили свое, а молодым людям придется еще жить. Покажите нам свою славяночку.
Я просидел у них
с час. Прощаясь, он вышел за мною до передней и
заговорил о Нелли. У него была серьезная мысль принять ее к себе в дом вместо
дочери. Он стал советоваться со мной, как склонить на то Анну Андреевну.
С особенным любопытством расспрашивал меня о Нелли и не узнал ли я о ней еще чего нового? Я наскоро рассказал ему. Рассказ мой произвел на него впечатление.