Мне кажется, что те, которые предлагают отправиться всем университетом к попечителю и
требовать у него объяснений, имеют на своей стороне тот шанс, что это — единственный возможный нам путь, после запрещения депутатов.
Подготовя свою партию, Фрумкин, наконец, явно восстал против Ардальона. Все в один голос
потребовали у него отчетов. Ардальон почувствовал весьма критическое положение. Хотел было, по обыкновению, взять нахальством, — не удалось, хотел и так и сяк вильнуть в сторону — и тоже не удалось. Члены настойчиво предъявляли свои требования, Фрумкин кричал более всех и даже грозился предать гласности все поступки Полоярова, если тот не представит самого точного, вполне удовлетворяющего отчета.
Неточные совпадения
Большинство вопило «браво!» и
требовало «bis!». Только немногие сохраняли необходимую сдержанность и приличие, и в числе этих немногих между прочим были доктор Адам Яроц и сам Подвиляньский, незаметно проскользнувший в залу. Теперь он старался держаться на глазах
у всех и с видом серьезного равнодушия оглядывал неиствовавшую часть публики.
У подъезда стоял полицмейстер с казаком-ординарцем и
потребовал, чтобы студенты немедленно же разошлись.
Арест
у Свитки хотя тоже
требовал этого последнего лишения, но все же не на столь долгий срок, и все же, в сущности, этот последний арест был несравненно легче первого, уже потому, что он мог быть только добровольным.
— Оставаться там далее для вас было бы неудобно, — продолжала Маржецкая, — здесь же вас уже никто не найдет:
у меня вы вполне безопасны. Вы проживете здесь столько, сколько
потребуют обстоятельства.
— Я ваш и душой и телом! делайте со мной все, что
потребует польза дела, — cказал студент и почувствовал после этих слов, словно бы какая-то гора
у него с плеч скатилась.
— Да уж что это за жизнь! Помилуйте! Ни хозяев, никого и ничего нет, не знаешь, кого тебе слушаться. Один кричит — сапоги ему чисти, а другой — мыться дай, третьему в лавочку аль на почту беги, четвертому поясницу растирай, пятому пол подмети, и все в одно время, и всякий кричит,
требует, обижается, что не исполняешь, а где ж тут?
У меня не десять рук, не разорваться…
— Как!.. Вчера был ваш, а сегодня не ваш! — подступила она к Полоярову. — И вы это можете при мне говорить?.. при мне, когда вы вчера, как отец,
требовали от меня этого ребенка? Да
у меня свидетели-с найдутся!.. Моя прислуга слышала, доктор слышал, как больная в бреду называла вас отцом!.. Какой же вы человек после этого!.. От своего ребенка отказываться.
— Ладно, ладно! А вы нам, милостивый государь, извольте все-таки отчеты представить! — завопило на Полоярова все общество, вконец уже оскорбленное последней выходкой. — Вы нам отчеты подайте, а если через два дня
у нас не будет отчетов, так мы их
у вас гласно, печатным образом
потребуем! В газетах отшлепаем-с! И посмотрим, какие тогда-то вот письма к вам станет Герцен писать!
А пан Анзельм меж тем
у ног ее пламенно
требовал согласия.
— А вы эгоист, Борис Павлович! У вас вдруг родилась какая-то фантазия — и я должна делить ее, лечить, облегчать: да что мне за дело до вас, как вам до меня? Я
требую у вас одного — покоя: я имею на него право, я свободна, как ветер, никому не принадлежу, никого не боюсь…
Неточные совпадения
У меня всё в нем одном, и я
требую, чтоб он весь больше и больше отдавался мне.
Так как смолоду
у него была способность к живописи и так как он, нe зная, куда тратить свои деньги, начал собирать гравюры, он остановился на живописи, стал заниматься ею и в нее положил тот незанятый запас желаний, который
требовал удовлетворения.
Но для выражения этого желания освобождения не было
у него слов, и потому он не говорил об этом, а по привычке
требовал удовлетворения тех желаний, которые уже не могли быть исполнены.
Но господа средней руки, что на одной станции
потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или какую-нибудь запеканную колбасу с луком и потом как ни в чем не бывало садятся за стол в какое хочешь время, и стерляжья уха с налимами и молоками шипит и ворчит
у них меж зубами, заедаемая расстегаем или кулебякой с сомовьим плёсом, [Сомовий плёс — «хвост
у сома, весь из жира».
У ворот часовые остановили нас и
потребовали наших паспортов.