Малгоржан-Казаладзе принадлежал к расе «восточных человеков» армянского происхождения и немного
подходил к тому достолюбезному типу, который известен под именем отвратительных красавцев. Впрочем, Малгоржан и сам, по общей слабости своих соотчичей, думал о себе, что он «молодца и красавица» и что поэтому ни одна женщина против его красоты устоять не может.
Неточные совпадения
Не могу же я! — неловко оправдывался вконец сконфуженный Анатоль, явно ища случая, как бы поскорее удрать отсюда, и проклиная себя внутренне за
то, что дернула же его нелегкая
подойти «
к этой пьявке».
Полояров избоченился и приготовился слушать с
тем высокомерным, зевесовским достоинством, которое почитал убийственным, уничтожающим для каждого дерзновенного, осмелившегося таким образом
подойти к его особе. А между
тем в нем кипела и багровыми пятнами выступала на лицо вся его злоба, вся боль уязвленного самолюбия. В
ту минуту у него руки чесались просто взять да прибить эту Стрешневу.
— Пожалуйте-ка сюда, господин Лубянский! — издали обратился он
к Петру Петровичу
тем официально-деревянным тоном, который не предвещал ничего доброго. Старик и чувствовал, и понимал, что во всяком случае ему решительно нечего говорить, нечего привести в свою защиту и оправдание, и потому он только произнес себе мысленно: «помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его!» и, по возможности, твердо и спокойно
подошел к губернатору.
— Ольга Назаровна! —
подошел он вслед за
тем к одной старушке, сидевшей на противоположном конце
того же ряда, — уж и вы, матушка, тоже не полька ли?
С
тем же тупым, безличным взглядом
подошел он
к столу, рассеянно налил рюмку водки, рассеянно пропустил ее сквозь зубы и, не закуся ни кусочком хлеба, медленно отошел на прежнее место.
«И чего я так испугался?» — думал Шишкин,
подходя уже
к своей квартире. «Ведь я сам чуть не похвастался, что как знать чего не знаешь. Может, он оттого-то только и поглядел на меня эдак… а он ужинать приглашал!.. Дурак, право, дурак я! И с чего он вообразился мне
то вдруг из
тех,
то вдруг шпионом, а он, кажись, просто так себе, добрый малый и очень не глупый… А я, как дурак, струсил!»
Между
тем студенты снова собрались на университетском дворе. Когда они
подходили к цели своего путешествия,
то увидели, что на площади, между университетом и академией, уже был отряд жандармов. За университетом тоже стояли солдаты, спешно вызванные из казарм Финляндского полка.
Умное и энергическое лицо Чарыковского и несколько выдвинутая вперед нижняя челюсть Колтышки, с его тонкими, подобранными и сжатыми губами, придававшими его лицу какое-то презрительное и вместе с
тем энергическое, твердое выражение решимости и силы, и эти наглые серые глаза, дышавшие умом, и эта изящная скромность манер — все это сразу напомнило Хвалынцеву вчерашний день перед университетом и
ту минуту, когда он
подошел к Василию Свитке.
Цезарина встала из-за рояля и только тут заметила Хвалынцева. Она несколько смутилась этой неожиданностью, но замедлясь на миг, прямо
подошла к нему и ясно увидела
то впечатление, под которым он находился.
Я, вовсе не зная вас,
подхожу к вам и осторожно, как будто про себя и в сторону, говорю либо три первые, либо три последние цифры вашего числа, смотря по
тому, которые из них будут сообщены мне через моего непосредственного старшего.
Ну, «
К молодой России» еще туда-сюда,
подходит, но и
та дрянь, говоря в сущности; а мы изготовим горяченькую, самую настоящую, которая понятна была бы всем сословиям.
Он исподволь
подходил то к тому,
то к другому,
то к третьему кружку, прислушивался, перемолвливался с
тем или другим из членов, и каждой партийке успевал всучить свое собственное мнение, навести на желанную ему личность, подшепнуть
ту или другую фамилию — и, благодаря только этой уловке, выборы наконец совершились.
Он непринужденно и ловко разменялся с некоторыми из дам приятными словами,
подходил к той и другой дробным, мелким шагом, или, как говорят, семенил ножками, как обыкновенно делают маленькие старички щеголи на высоких каблуках, называемые мышиными жеребчиками, забегающие весьма проворно около дам.
— Я думал… — говорил он медленно, задумчиво высказываясь и сам не доверяя своей мысли, как будто тоже стыдясь своей речи, — вот видишь ли… бывают минуты… то есть я хочу сказать, если это не признак какого-нибудь расстройства, если ты совершенно здорова, то, может быть, ты созрела,
подошла к той поре, когда остановился рост жизни… когда загадок нет, она открылась вся…
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в
то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который
подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Люлюков. Имею честь поздравить, Анна Андреевна! (
Подходит к ручке и потом, обратившись
к зрителям, щелкает языком с видом удальства.)Марья Антоновна! Имею честь поздравить. (
Подходит к ее ручке и обращается
к зрителям с
тем же удальством.)
Замолкла Тимофеевна. // Конечно, наши странники // Не пропустили случая // За здравье губернаторши // По чарке осушить. // И видя, что хозяюшка // Ко стогу приклонилася, //
К ней
подошли гуськом: // «Что ж дальше?» // — Сами знаете: // Ославили счастливицей, // Прозвали губернаторшей // Матрену с
той поры… // Что дальше? Домом правлю я, // Ращу детей… На радость ли? // Вам тоже надо знать. // Пять сыновей! Крестьянские // Порядки нескончаемы, — // Уж взяли одного!
Утром помощник градоначальника, сажая капусту, видел, как обыватели вновь поздравляли друг друга, лобызались и проливали слезы. Некоторые из них до
того осмелились, что даже
подходили к нему, хлопали по плечу и в шутку называли свинопасом. Всех этих смельчаков помощник градоначальника, конечно, тогда же записал на бумажку.
В
то время как он
подходил к ней, красивые глаза его особенно нежно заблестели, и с чуть-заметною счастливою и скромно-торжествующею улыбкой (так показалось Левину), почтительно и осторожно наклонясь над нею, он протянул ей свою небольшую, но широкую руку.