Неточные совпадения
Кажется, во всем городе Славнобубенске только и осталось три-четыре
человека, отношения которых ни на йоту не изменились к Андрею Павловичу, и это были: Хвалынцев,
майор Лубянский да Татьяна Николаевна со своею старою теткою. Все остальное разом отшатнулось от учителя.
Майор снова начинал тревожиться и сердиться. «Ведь эдакая, право, скверная, упрямая девчонка! Характер-то какой настойчивый!.. Это хочет, чтобы я покорился, чтобы я первым прощения просил да по ее бы сделал… Ну, уж нет-с, извините! Этого не будет! Этого нельзя-с!.. Да-с, этого нельзя-с!.. Из-за пустой поблажки да честных, хороших
людей обижать, это называется бабством! А я не баба, и бабой не буду!.. Да-с, не буду бабой я! вот что!»
Когда же
майор заметил ему это однажды, то Ардальон отвечал, что «как мы с нею теперь женихи, то особенно церемониться нечего, потому не с тоном жить, а с
человеком».
— Добрые
люди постарались! — нехотя ответил
майор.
Неточные совпадения
Но, с другой стороны, не меньшего вероятия заслуживает и то соображение, что как ни привлекательна теория учтивого обращения, но, взятая изолированно, она нимало не гарантирует
людей от внезапного вторжения теории обращения неучтивого (как это и доказано впоследствии появлением на арене истории такой личности, как
майор Угрюм-Бурчеев), и, следовательно, если мы действительно желаем утвердить учтивое обращение на прочном основании, то все-таки прежде всего должны снабдить
людей настоящими якобы правами.
Однажды, наскучив бостоном и бросив карты под стол, мы засиделись у
майора С*** очень долго; разговор, против обыкновения, был занимателен. Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба
человека написана на небесах, находит и между нами, христианами, многих поклонников; каждый рассказывал разные необыкновенные случаи pro [за (лат.).] или contra. [против (лат.).]
Я бросился на крыльцо. Караульные не думали меня удерживать, и я прямо вбежал в комнату, где
человек шесть гусарских офицеров играли в банк. [Банк — карточная азартная игра.]
Майор метал. Каково было мое изумление, когда, взглянув на него, узнал я Ивана Ивановича Зурина, некогда обыгравшего меня в симбирском трактире!
По странной случайности, старый
майор внутренней стражи был честный, простой
человек; он добродушно сказал, что всему виною чиновник, присланный из Петербурга. На него все опрокинулись, его голос подавили, заглушили, его запугали и даже застыдили тем, что он хочет «погубить невинного
человека».
Он прислал А. Писарева, генерал-майора «Калужских вечеров», попечителем, велел студентов одеть в мундирные сертуки, велел им носить шпагу, потом запретил носить шпагу; отдал Полежаева в солдаты за стихи, Костенецкого с товарищами за прозу, уничтожил Критских за бюст, отправил нас в ссылку за сен-симонизм, посадил князя Сергея Михайловича Голицына попечителем и не занимался больше «этим рассадником разврата», благочестиво советуя молодым
людям, окончившим курс в лицее и в школе правоведения, не вступать в него.