Неточные совпадения
— Не он? — спросил мой
товарищ. Оказалось, однако, что
фамилия нового учителя была все-таки Гюгенет, но это была уже гимназия, казенное учреждение, в котором веселый Гюгенет тоже стал казенным.
Я чувствовал себя, как в лесу, и, когда на первом уроке молодой учитель естественной истории назвал вдруг мою
фамилию, я замер. Сердце у меня забилось, и я беспомощно оглянулся. Сидевший рядом
товарищ толкнул меня локтем и сказал: «Иди, иди к кафедре». И тотчас же громко прибавил...
Вышел я от него почти влюбленный в молодого учителя и, придя домой, стал жадно поглощать отмеченные места в книге. Скоро я догнал
товарищей по всем предметам, и на следующую четверть Герасименко после моей
фамилии пролаял сентенцию: «похвально». Таким образом ожидания моего приятеля Крыштановигча не оправдались: испробовать гимназических розог мне не пришлось.
Спутники Кати вполголоса разговаривали между собой, обрывая фразы, чтоб она не поняла, о чем они говорят.
Фамилия товарища была Израэльсон, а псевдоним — Горелов. Его горбоносый профиль в пенсне качался с колыханием машины. Иногда он улыбался милою, застенчивою улыбкою, короткая верхняя губа открывала длинные четырехугольные зубы, цвета старой слоновой кости. Катя чувствовала, что он обречен смерти, и ясно видела весь его череп под кожей, такой же гладкий, желтовато-блестящий, как зубы.
— И которые были твоим несчастьем, — докончил Сергей Семенович Зиновьев, — таково было имя, отчество и
фамилия товарища и друга детства Ивана Осиповича Лысенко.
Неточные совпадения
— Я говорю Якову-то:
товарищ, отпустил бы солдата, он — разве злой? Дурак он, а — что убивать-то, дураков-то? Михайло — другое дело, он тут кругом всех знает — и Винокурова, и Лизаветы Константиновны племянника, и Затесовых, — всех! Он ведь покойника Митрия Петровича сын, — помните, чай, лысоватый, во флигере у Распоповых жил, Борисов —
фамилия? Пьяный человек был, а умница, добряк.
Мне было тогда семнадцать лет, я был в гимназии… я этот анекдот тогда сочинил и рассказал одному
товарищу,
фамилия его Коровкин, это было в Москве…
Вы, профессор N (она назвала
фамилию знакомого, через которого получен был адрес) и ваш
товарищ, говоривший с ним о вашем деле, знаете друг друга за людей достаточно чистых, чтобы вам можно было говорить между собою о дружбе одного из вас с молодою девушкою, не компрометируя эту девушку во мнении других двух.
— Нынче поутру Кирсанов, — вы знаете, мой друг,
фамилия моего
товарища Кирсанов…
Я сказал этим бедным людям, чтоб они постарались не иметь никаких на меня надежд, что я сам бедный гимназист (я нарочно преувеличил унижение; я давно кончил курс и не гимназист), и что имени моего нечего им знать, но что я пойду сейчас же на Васильевский остров к моему
товарищу Бахмутову, и так как я знаю наверно, что его дядя, действительный статский советник, холостяк и не имеющий детей, решительно благоговеет пред своим племянником и любит его до страсти, видя в нем последнюю отрасль своей
фамилии, то, «может быть, мой
товарищ и сможет сделать что-нибудь для вас и для меня, конечно, у своего дяди…»