День похорон был облачен и хмур. В туче густой пыли за гробом Игната Гордеева черной массой текла огромная толпа народа; сверкало золото риз духовенства, глухой шум ее медленного движения сливался с
торжественной музыкой хора архиерейских певчих. Фому толкали и сзади и с боков; он шел, ничего не видя, кроме седой головы отца, и заунывное пение отдавалось в груди его тоскливым эхом. А Маякин, идя рядом с ним, назойливо и неустанно шептал ему в уши:
Военный блестящий строй, развевающиеся знамена, изувеченные в славных екатерининских битвах статные офицеры, ловко выкидывающие разные фигуры своими эспантонами, грохот барабанов,
торжественная музыка, — все это было ново в уездном городке.
Эйхлер говорил с таким убеждением, с таким жаром злодейского восторга, так живо описал свои планы, что у старика отошло сердце, как от вешнего луча солнца отходит гад, замиравший в зиму; огромные уши зашевелились под лад сердца, словно медные тарелки в руках музыканта, готового приударить ими под такт
торжественной музыки. Пожав руку племяннику, Липман произнес с чувством тигрицы, разнежившейся от ласк своего детенка:
Неточные совпадения
Стоит только взглянуть при каком-нибудь народе на опьяненного величием высшего начальника, сопутствуемого своим штатом: всё это на великолепных, разубранных лошадях, в особенных мундирах и знаках отличия, когда он под звуки стройной и
торжественной трубной
музыки проезжает перед фронтом замерших от подобострастия солдат, держащих на караул, — стоит взглянуть на это, чтобы понять, что в эти минуты, находясь в этом высшем состоянии опьянения, одинаково и высший начальник, и солдат, и все средние между ними могут совершить такие поступки, которые они никогда бы не подумали совершить при других условиях.
За городом, против ворот бойни, стояла какая-то странная телега, накрытая чёрным сукном, запряжённая парой пёстрых лошадей, гроб поставили на телегу и начали служить панихиду, а из улицы, точно из трубы, доносился
торжественный рёв меди,
музыка играла «Боже даря храни», звонили колокола трёх церквей и притекал пыльный, дымный рык:
Когда она не мигая долго смотрела вдаль, ей чудились толпы людей, огни,
торжественные звуки
музыки, крики восторга, сама она в белом платье и цветы, которые сыпались на нее со всех сторон.
И вот, держася за руки едва, // В приличном друг от друга расстоянье, // Под
музыку мы двинулись сперва, // На цыпочках, в
торжественном молчанье. // Но, сделавши со мною тура два, // Она вдруг стала, словно в ожиданье, // И вырвался из свежих уст ея // Веселый смех, как рокот соловья.
Звон колоколов, грохот барабанов, военная
музыка, пение клира и глухой перекатный топот многотысячной толпы сливались в нестройные, но
торжественные звуки.