Бедный старик вздыхал, даже плакал, отбиваясь от соблазнителя: ни нога уже не годится для стремени, ни рука для сабли, но капитан изо дня в день приходил к его хате, нашептывал
одно и то же.
Неточные совпадения
Своей медвежеватой походкой он подошел к
одному из классов, щелкнул ключом,
и в
ту же минуту оттуда понесся по всему зданию отчаянный рев.
Сказать дерзость учителю, вообще говоря, считалось подвигом,
и если бы он так
же прямо назвал бараном
одного из «старых» — Кранца, Самаревича, Егорова,
то совет бы его исключил, а ученики проводили бы его горячим сочувствием.
Одно время я даже заинтересовался географией с
той точки зрения, где можно бы в наше прозаическое время найти уголок для восстановления Запорожской сечи,
и очень обрадовался, услыхав, что Садык — паша Чайковский ищет
того же романического прошлого на Дунае, в Анатолии
и в Сирии…
Мне тоже порой казалось, что это занимательно
и красиво,
и иной раз я даже мечтал о
том, что когда-нибудь
и я буду таким
же уездным сатириком, которого
одни боятся, другие любят,
и все, в сущности, уважают за
то, что он никого сам не боится
и своими выходками шевелит дремлющее болото.
Это входило у меня в привычку. Когда
же после Тургенева
и других русских писателей я прочел Диккенса
и «Историю
одного города» Щедрина, — мне показалось, что юмористическая манера должна как раз охватить
и внешние явления окружающей жизни,
и их внутренний характер. Чиновников, учителей, Степана Яковлевича, Дидонуса я стал переживать
то в диккенсовских,
то в щедринских персонажах.
Стародум. В одном. Отец мой непрестанно мне твердил
одно и то же: имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время. На все прочее мода: на умы мода, на знания мода, как на пряжки, на пуговицы.
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в
одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.
— Поверь мне, аллах для всех племен
один и тот же, и если он мне позволяет любить тебя, отчего же запретит тебе платить мне взаимностью?
Неточные совпадения
Городничий.
И не рад, что напоил. Ну что, если хоть
одна половина из
того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как
же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце,
то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет
и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что
и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
И в
ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч
одних курьеров!
Стародум(
один). Он, конечно, пишет ко мне о
том же, о чем в Москве сделал предложение. Я не знаю Милона; но когда дядя его мой истинный друг, когда вся публика считает его честным
и достойным человеком… Если свободно ее сердце…
Правдин. Когда
же у вас могут быть счастливы
одни только скоты,
то жене вашей от них
и от вас будет худой покой.
В
одной из приволжских губерний градоначальник был роста трех аршин с вершком,
и что
же? — прибыл в
тот город малого роста ревизор, вознегодовал, повел подкопы
и достиг
того, что сего, впрочем, достойного человека предали суду.