Неточные совпадения
Полеты
во сне повторялись, причем каждый раз мне вспоминались прежние полеты, и я
говорил себе с наслаждением: тогда это было только
во сне… А ведь вот теперь летаю же я и наяву… Ощущения были живы, ярки, многосторонни, как сама действительность…
— Он
говорит, что ты — москаль… Что ты
во сне плакал о том, что поляки могли победить русских, и что ты… будто бы… теперь радуешься…
Только через несколько времени я припомнил
во всех подробностях обстоятельства своего
сна и то, что лица той девочки я не видел, о чем и
говорил даже Крыштановичу.
Должно быть,
во сне я продолжал
говорить еще долго и много в этом же роде, раскрывая свою душу и стараясь заглянуть в ее душу, но этого я уже не запомнил. Помню только, что проснулся я с знакомыми ощущением теплоты и разнеженности, как будто еще раз нашел девочку в серой шубке…
Во-вторых, я стал не только
говорить во сне, но вскакивать с постели, плакать, рыдать и выбегать в другие комнаты.
— Нет, не шучу; но, впрочем, Нордштрем хотел свести барона с каким-то пастором, который одну ночь
говорит во сне по-еврейски, а другую — по-гречески.
Неточные совпадения
― Да,
сон, ― сказала она. ― Давно уж я видела этот
сон. Я видела, что я вбежала в свою спальню, что мне нужно там взять что-то, узнать что-то; ты знаешь, как это бывает
во сне, ―
говорила она, с ужасом широко открывая глаза, ― и в спальне, в углу стоит что-то.
― Он копошится и приговаривает по-французски скоро-скоро и, знаешь, грассирует: «Il faut le battre le fer, le broyer, le pétrir…» [«Надо ковать железо, толочь его, мять…»] И я от страха захотела проснуться, проснулась… но я проснулась
во сне. И стала спрашивать себя, что это значит. И Корней мне
говорит: «родами, родами умрете, родами, матушка»… И я проснулась…
На выходе из беседки Алексей Александрович, так же как всегда,
говорил со встречавшимися, и Анна должна была, как и всегда, отвечать и
говорить; но она была сама не своя и как
во сне шла под-руку с мужем.
Все к лучшему! это новое страдание,
говоря военным слогом, сделало
во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь
сон не сомкнул бы глаз моих.
Спор громче, громче; вдруг Евгений // Хватает длинный нож, и вмиг // Повержен Ленский; страшно тени // Сгустились; нестерпимый крик // Раздался… хижина шатнулась… // И Таня в ужасе проснулась… // Глядит, уж в комнате светло; // В окне сквозь мерзлое стекло // Зари багряный луч играет; // Дверь отворилась. Ольга к ней, // Авроры северной алей // И легче ласточки, влетает; // «Ну, —
говорит, — скажи ж ты мне, // Кого ты видела
во сне?»