Гюгенет был молодой француз, живой, полнокровный, подвижной, очень веселый и необыкновенно вспыльчивый. Мы слушались его беспрекословно там, где ему приходилось приказывать, и очень любили его дежурства, которые проходили необыкновенно весело и живо. Ему наше общество тоже доставляло удовольствие, а купаться он ходил с нами даже не
в очередь…
Неточные совпадения
В этой комнате стояла широкая бадья с холодной водой, и отец, предварительно проделав всю процедуру над собой, заставил нас по
очереди входить
в бадью и, черпая жестяной кружкой ледяную воду, стал поливать нас с головы до ног.
Мало — помалу, однако, сближение начиналось. Мальчик перестал опускать глаза, останавливался, как будто соблазняясь заговорить, или улыбался, проходя мимо нас. Наконец однажды, встретившись с нами за углом дома, он поставил на землю грязное ведро, и мы вступили
в разговор. Началось, разумеется, с вопросов об имени, «сколько тебе лет», «откуда приехал» и т. д. Мальчик спросил
в свою
очередь, как нас зовут, и… попросил кусок хлеба.
Когда это кончилось, мосье Гюгенет сам беспечно бросился
в воду и принялся нырять и плавать, как утка. Затем, порядочно задышавшийся и усталый, он вышел на берег и только было стал залезать
в рубаху, как оба мальчика обсыпали его,
в свою
очередь, песком.
Впереди были еще видны фигуры убегавших, и бешеный француз
в свою
очередь ринулся через площадку…
Но вдруг
в положении этого вопроса произошла новая перемена: пришла третья национальность и
в свою
очередь предъявила на меня свое право.
Я не ответил и спросил
в свою
очередь...
И именно таким, как Прелин. Я сижу на кафедре, и ко мне обращены все детские сердца, а я,
в свою
очередь, знаю каждое из них, вижу каждое их движение.
В числе учеников сидит также и Крыштанович. И я знаю, что нужно сказать ему и что нужно сделать, чтобы глаза его не были так печальны, чтобы он не ругал отца сволочью и не смеялся над матерью…
Двое других тотчас же кинулись к плите и
в свою
очередь принялись что-то скоблить на камне.
Эти наблюдения давали нам мало поучительного, а мы,
в свою
очередь, мало давали ему.
Гаврило
в свою
очередь постоянно передразнивает его
в коридорах…
Каждый из нас ждет своей
очереди присоединиться к пострадавшим, и
в этом — оправдание перед ними…
Заключенные по
очереди, становясь друг другу на спины, появляются
в квадрате окна.
Капитан вооружился
в свою
очередь и вскоре тоже прочитал знакомым «
в такой-то уездный суд корпуса лесничих отставного штабс — капитана Курцевича отзыв. А о чем оный отзыв», — тому следовали пункты.
А посему, за силою законов, капитан
в свою
очередь требовал для Банькевича разных немилостивых наказаний.
Он с улыбкою искоса взглянул на меня и спросил
в свою
очередь...
В свою
очередь я угостил его чтением «Гайдамаков».
Гимназисты шли больше к нему, и
в то время как около аналоя протоиерея бывало почти пусто, к Барановичу теснились и дожидались
очереди…
Они этому сочувствуют и
в свою
очередь делятся тем, что зреет
в глубине народной мудрости.
В свою
очередь и я иной раз помогал ему.
Блажен, кто смолоду был молод, // Блажен, кто вовремя созрел, // Кто постепенно жизни холод // С летами вытерпеть умел; // Кто странным снам не предавался, // Кто черни светской не чуждался, // Кто в двадцать лет был франт иль хват, // А в тридцать выгодно женат; // Кто в пятьдесят освободился // От частных и других долгов, // Кто славы, денег и чинов // Спокойно
в очередь добился, // О ком твердили целый век: // N. N. прекрасный человек.
Пока мой извозчик добивался ведра
в очереди, я на все успел насмотреться, поражаясь суете, шуму и беспорядочности этой самой тогда проезжей площади Москвы… Кстати сказать, и самой зловонной от стоянки лошадей.
Неточные совпадения
Слесарша. Да мужу-то моему приказал забрить лоб
в солдаты, и очередь-то на нас не припадала, мошенник такой! да и по закону нельзя: он женатый.
В следующую речь Стародума Простаков с сыном, вышедшие из средней двери, стали позади Стародума. Отец готов его обнять, как скоро дойдет
очередь, а сын подойти к руке. Еремеевна взяла место
в стороне и, сложа руки, стала как вкопанная, выпяля глаза на Стародума, с рабским подобострастием.
— Казар-р-мы! —
в свою
очередь, словно эхо, вторил угрюмый прохвост и произносил при этом такую несосветимую клятву, что начальство чувствовало себя как бы опаленным каким-то таинственным огнем…
Когда почва была достаточно взрыхлена учтивым обращением и народ отдохнул от просвещения, тогда сама собой стала на
очередь потребность
в законодательстве. Ответом на эту потребность явился статский советник Феофилакт Иринархович Беневоленский, друг и товарищ Сперанского по семинарии.
Победители, принявшие впопыхах гидру деспотизма за гидру революции и покорившие ее, были,
в свою
очередь, покорены побежденными.