Неточные совпадения
Впоследствии я часто стал замечать то же и дома во время его молитвы. Порой он подносил ко
лбу руку, сложенную для креста, отнимал ее, опять прикладывал ко
лбу с усилием, как будто что-то вдавливая
в голову, или как будто что-то мешает ему докончить начатое. Затем, перекрестившись, он опять шептал много раз «Отче… Отче… Отче…», пока молитва не становилась ровной. Иной раз это не удавалось… Тогда, усталый, он подымался и долго ходил по комнатам, взволнованный и печальный. Потом опять принимался молиться.
Один из этих фокусов состоял
в том, что он разбивал
лбом волошские орехи.
Мне нравились его крутой
лоб, светлые глаза, то сверкавшие шаловливым весельем, то внезапно тускневшие и заволакивавшиеся непонятным мне и загадочным выражением, его широкоплечая фигура с тонким станом,
в узком старом мундирчике, спокойная самоуверенность и чувство какого-то особого превосходства, сквозившее во всех его приемах.
Детство часто беспечно проходит мимо самых тяжелых драм, но это не значит, что оно не схватывает их чутким полусознанием. Я чувствовал, что
в душе моего приятеля есть что-то, что он хранит про себя… Все время дорогой он молчал, и на
лбу его лежала легкая складка, как тогда, когда он спрашивал о порке.
Теперь, при неожиданном появлении виновного архивариуса, лицо,
лоб, даже затылок у отца залило краской, палка у него
в руке задрожала.
Сам он впился глазом
в замочную скважину и тихо, с наслаждением шпионит за классом, стараясь только, чтобы торчащий над его
лбом хохолок волос не показался
в дверном стекле.
Это был юноша уже на возрасте, запоздавший
в гимназии. Небольшого роста, коренастый, с крутым
лбом и кривыми ногами, он напоминал гунна, и его порой называли гунном. Меня заинтересовала
в нем какая-то особенная манера превосходства, с которой он относился к малышам, товарищам по классу. Кроме того, он говорил намеками, будто храня что-то недосказанное про себя.
Это был очень красивый юноша с пепельными волосами, матовым лицом и выразительными серыми глазами. Он недавно перешел
в нашу гимназию из Белой Церкви, и
в своем классе у него товарищей не было. На переменах он ходил одинокий, задумчивый. Брови у него были как-то приподняты, отчего сдвигались скорбные морщины, а на красивом
лбу лежал меланхолический нимб…
Драгоманов, Драгоманов! Я вспомнил эту фамилию из сочинений Добролюбова.
В полемику по поводу пироговского инцидента вмешался студент Драгоманов, причем
в своих статьях, направленных против Добролюбова, довольно бесцеремонно раскрыл его инициалы. Неужели этот господин с крутым
лбом и таким умным взглядом — тот самый «студент Драгоманов»?
Я ожидал того, что он щелкнет меня по носу этими стихами и скажет: «Дрянной мальчишка, не забывай мать… вот тебе за это!» — но ничего такого не случилось; напротив, когда все было прочтено, бабушка сказала: «Charmant», [Прелестно (фр.).] и поцеловала меня
в лоб.
Неточные совпадения
Оба подходят
в одно время и сталкиваются
лбами.
Недурной наружности,
в партикулярном платье, ходит этак по комнате, и
в лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь (вертит рукою около
лба)много, много всего.
Слесарша. Да мужу-то моему приказал забрить
лоб в солдаты, и очередь-то на нас не припадала, мошенник такой! да и по закону нельзя: он женатый.
Солдат опять с прошением. // Вершками раны смерили // И оценили каждую // Чуть-чуть не
в медный грош. // Так мерил пристав следственный // Побои на подравшихся // На рынке мужиках: // «Под правым глазом ссадина // Величиной с двугривенный, //
В средине
лба пробоина //
В целковый. Итого: // На рубль пятнадцать с деньгою // Побоев…» Приравняем ли // К побоищу базарному // Войну под Севастополем, // Где лил солдатик кровь?
— // Теленок
в ней мотается — // Досталось и теленочку // По звездочке на
лбу.