Ревность его сказывалась дико и грубо: каждый мужской взгляд,
брошенный на его молоденькую жену, казался ему нечистым, а ее детский смех в ответ на какую-нибудь шутку в обществе представлялся непростительным кокетством.
Было еще довольно тепло, только по утрам становились заморозки, и Антось, с инстинктом дикого животного, удалился из людской и устроил себе пристанище на чердаке
брошенной водяной мельницы, в конце пруда, совершенно заросшего зеленой ряской.