Неточные совпадения
Полицмейстер после моих сравнительно спокойных объяснений понял это, а сообразив вдобавок, что мы не подследственные и не высылаемые, а, наоборот, «возвращаемые», он и совсем махнул рукой. Женщинам нашли большую
камеру, меня с спутником отвели
в «подследственное». Не злой и не глупый по натуре, тобольский полицмейстер был,
в сущности, благодарен мне за спокойное разъяснение положения, которое помешало ему сделать бесполезную и ненужную жестокость. Поэтому, провожая нас, он пожал мне руку и
сказал...
Отверстие
в стене, вроде печной дверки, открылось;
в него мелькнул свет, и протянулась рука с подсвечником.
Камера осветилась, но не стала приветливой. Я взял свечу не торопясь. Мне хотелось заговорить с моим сторожем. Голос, которым он
сказал эти слова, был грудной и приятный.
В нем слышались простые ноты добродушного человека, и я тотчас же вспомнил, что это тот самый, который первый пригласил меня
в келью деликатным «пожалуйте».
Весь этот вечер,
в своей
камере, я думал об этом случае и о своем положении. Помню, что это было во вторник.
В среду обыкновенно проходил мимо Тобольска пароход с арестантской баржей. Запирая меня на ночь, Гаврилов тихо
сказал мне, что «может, завтра вы уедете. Завтра провезут политическую партию».
— Пожалуйте
в камеру, пора, —
сказал он мне наконец с каким-то особенным выражением.
Неточные совпадения
В то время как она входила, лакей Вронского с расчесанными бакенбардами, похожий на камер-юнкера, входил тоже. Он остановился у двери и, сняв фуражку, пропустил ее. Анна узнала его и тут только вспомнила, что Вронский вчера
сказал, что не приедет. Вероятно, он об этом прислал записку.
Она слышала, снимая верхнее платье
в передней, как лакей, выговаривавший даже р как камер-юнкер,
сказал: «от графа княгине» и передал записку.
Тогда еще из Петербурга только что приехал камер-юнкер князь Щегольской… протанцевал со мной мазурку и на другой же день хотел приехать с предложением; но я сама отблагодарила
в лестных выражениях и
сказала, что сердце мое принадлежит давно другому.
— Елизаветинских времен штучка, —
сказал Тагильский. — Отлично, крепко у нас тюрьмы строили. Мы пойдем
в камеру подследственного, не вызывая его
в контору. Так — интимнее будет, — поспешно ворчал он.
—
В камеру Безбедова, —
сказал Тагильский. Человечек, испуганно мигнув мышиными глазами, скомандовал надзирателю: