С той минуты, как при виде любимого умирающего брата Левин в первый раз
взглянул на вопросы жизни и смерти сквозь те новые, как он называл их, убеждения, которые незаметно для него, в период от двадцати до тридцати четырех лет, заменили его детские и юношеские верования, — он ужаснулся не столько смерти, сколько жизни без малейшего знания о том, откуда, для чего, зачем и что она такое.
Допустим, что когда мы формулируем подобные положения, то нами руководит самый чистый и искренний либерализм, но спрашивается: не примешивается ли к этому либерализму и известная доля легкомыслия? нет ли тут чего-то похожего на распущенность, на недостаток мужества, на совершенную неспособность
взглянуть на вопрос с деятельной стороны?..
Неточные совпадения
— Мы с Иваном Петровичем поместились в кабинете Алексея, — сказала она, отвечая Степану Аркадьичу
на его
вопрос, можно ли курить, — именно затем, чтобы курить, — и,
взглянув на Левина, вместо
вопроса: курит ли он? подвинула к себе черепаховый портсигар и вынула пахитоску.
— Да, это само собой разумеется, — отвечал знаменитый доктор, опять
взглянув на часы. — Виноват; что, поставлен ли Яузский мост, или надо всё еще кругом объезжать? — спросил он. — А! поставлен. Да, ну так я в двадцать минут могу быть. Так мы говорили, что
вопрос так поставлен: поддержать питание и исправить нервы. Одно в связи с другим, надо действовать
на обе стороны круга.
Обласкав бедную сироту, государыня ее отпустила. Марья Ивановна уехала в той же придворной карете. Анна Власьевна, нетерпеливо ожидавшая ее возвращения, осыпала ее
вопросами,
на которые Марья Ивановна отвечала кое-как. Анна Власьевна хотя и была недовольна ее беспамятством, но приписала оное провинциальной застенчивости и извинила великодушно. В тот же день Марья Ивановна, не полюбопытствовав
взглянуть на Петербург, обратно поехала в деревню…
Но когда Клим осведомился: ходят ли поезда
на Москву? — швейцар,
взглянув на него очень пытливо, ответил
вопросом:
Клим услышал в ее
вопросе досаду, обиделся и, подойдя к столу, зажег лампу. Вошел, жмурясь, растрепанный Макаров, искоса
взглянул на Лютова и сказал, упираясь руками в плечи Лютова, вдавливая его в плетеное кресло: