Неточные совпадения
— А! Звали когда-то Борух, а теперь зовут Борк,
мистер Борк, — к вашим услугам, — сказал еврей и как-то гордо погладил бородку.
—
Мистер Борк, — поправил еврей с еще большею гордостью.
— Ну, пускай так,
мистер так и
мистер, чтоб тебя схватило за бока… А где же тут хорошая заезжая станция, чтобы, знаешь, не очень дорого и не очень уж плохо. Потому что, видишь ты… Мы хоть в простых свитках, а не совсем уже мужики… однодворцы… Притом еще с нами, видишь сам, девушка…
— Ну, разве я уж сам не могу различить, с кем имею дело, — ответил
мистер Борк с большою политикой. — Что вы обо мне думаете?.. Пхе!
Мистер Борк дурак,
мистер Борк не знает людей… Ну, только и я вам скажу это ваше большое счастье, что вы попали сразу на
мистера Борка. Я ведь не каждый день хожу на пристань, зачем я стал бы каждый день ходить на пристань?.. А у меня вы сразу имеете себе хорошее помещение, и для барышни найдем комнатку особо, вместе с моею дочкой.
— А, вот видите вы, как оно хорошо, — сказал Дыма и оглянулся, как будто это он сам выдумал этого
мистера Борка. — Ну, веди же нас, когда так, на свою заезжую станцию.
И
мистер Борк пошел дальше. Пошли и наши, скрепя сердцем, потому что столбы кругом дрожали, улица гудела, вверху лязгало железо о железо, а прямо над головами лозищан по настилке на всех парах летел поезд. Они посмотрели с разинутыми ртами, как поезд изогнулся в воздухе змеей, повернул за угол, чуть не задевая за окна домов, — и полетел опять по воздуху дальше, то прямо, то извиваясь…
—
Мистер Борк, — поправил еврей.
— А что же,
мистер Борк, у вас тут делает полиция?
— Ну, пожалуйста, не надо этого делать, — взмолился Берко, к имени которого теперь все приходилось прибавлять слово «
мистер». — Мы уже скоро дойдем, уже совсем близко. А это они потому, что… как бы вам сказать… Им неприятно видеть таких очень лохматых, таких шорстких, таких небритых людей, как ваши милости. У меня есть тут поблизости цирюльник… Ну, он вас приведет в порядок за самую дешевую цену. Самый дешевый цирюльник в Нью-Йорке.
А в это время в Дыму опять полетела корка банана. Пришлось терпеть и итти дальше. Впрочем, прошли немного, как
мистер Борк остановился.
— Ай-ай! — сказал
мистер Борк нетерпеливо, — что же мне с вами делать? Идите, пожалуйста!
Еврей что-то живо заговорил с сыном, который только улыбался, — и потом, повернувшись к Дыме,
мистер Борк сказал очень решительно...
Заезжий двор
мистера Борка совсем не походил на наши.
Теперь они сразу стали точно слепые. Не пришли сюда пешком, как бывало на богомолье, и не приехали, а прилетели по воздуху. И двор
мистера Борка не похож был На двор. Это был просто большой дом, довольно темный и неприятный. Борк открыл своим ключом дверь, и они взошли наверх по лестнице. Здесь был небольшой коридорчик, на который выходило несколько дверей. Войдя в одну из них, по указанию Борка, наши лозищане остановились у порога, положили узлы на пол, сняли шапки и огляделись.
Во всяком случае лозищане подумали, что видят перед собой американского дворянина или начальника. Но
мистер Борк скоро сошел по витой лесенке сверху, куда он успел отвести Анну, и подвел лозищан к кровати совсем рядом с этим важным барином.
— А что я тебе скажу,
мистер Борк, — зашептал ему осторожно Дыма. — Хорошо ли, смотри, это у нас выйдет?
— Я,
мистер Борк, так понимаю твои слова, что это не барин, а бездельник, вроде того, какие и у нас бывают на ярмарках. И шляпа на нем, и белая рубашка, и галстук… а глядишь, уже кто-нибудь кошелька и не досчитался…
—
Мистер Борк, — поправил еврей, входя в комнату.
— А,
мистер Берко, — сказала барыня, и лозищане заметили, что она немного рассердилась. — Скажите, пожалуйста, я и забыла! А впрочем, ваша правда, ясновельможный
мистер Борк! В этой проклятой стороне все
мистеры, и уже не отличишь ни жида, ни хлопа, ни барина… Вот и эти (она указала на лозищан) снимут завтра свои свитки, забудут бога и тоже потребуют, чтобы их звать господами…
— Твоя правда, — сказала барыня. — В этой Америке никто не должен думать о своем ближнем… Всякий знает только себя, а другие — хоть пропади в этой жизни и в будущей… Ну, так вот я зачем пришла: мне сказали, что у тебя тут есть наша девушка. Или, простите,
мистер Борк… Не угодно ли вам позвать сюда молодую приезжую леди из наших крестьянок.
— Ты, кажется, сам начинаешь вмешиваться в чужие дела,
мистер Берко.
— Умнее ничего не мог придумать! — сказала барыня спокойно. — Много здесь дураков прилетало, как мухи на мед… Ну, вот что. Мне некогда. Если ты приехала, чтобы работать, то я возьму тебя с завтрашнего дня. Вот этот
мистер Борк укажет тебе мой дом… А эти — тебе родня?
— Эх,
мистер Борк, а кто же этого не любит на свете? — сказал Матвей со вздохом.
— Ну, это правда, а только здесь всякий любит также получить больше, а работать меньше. А, может быть, вы думаете иначе, тогда
мистер Борк будет молчать… это уже не мое дело…
Дочь его прежде ходила на фабрику, а сын учился в коллегии; но фабрика стала, сам
мистер Борк менял уже третье занятие и теперь подумывал о четвертом.
Кроме того, в Америке действительно не очень любят вмешиваться в чужие дела, поэтому и
мистер Борк не сказал лозищанам ничего больше, кроме того, что покамест мисс Эни может помогать его дочери по хозяйству, и он ничего не возьмет с нее за помещение.
Действительно, скоро
мистер Борк вернулся из синагоги, важный, молчаливый и, как показалось Матвею, очень печальный.
Мистер Борк, как бы угадывая мысли Лозинского, вышел из-за стола и сел с ним рядом.
— Ну, вот. Она пошла на фабрику к
мистеру Бэркли. А
мистер Бэркли говорит: «Хорошо. Еврейки работают не хуже других. Я могу принимать еврейку. Но только я не могу, чтобы у меня станок стоял пустой в субботу. Это не платит. Ты должна ходить и в субботу…»
А в это время приехал к нам
мистер Мозес.
Вы не знаете, разумеется, кто такой
мистер Мозес.
— Вы еще не знаете, какая это сторона Америка! Вот вы посмотрите сами, как это вам понравится.
Мистер Мозес сделал из своей синагоги настоящую конгрегешен, как у американцев. И знаете, что он делает? Он венчает христиан с еврейками, а евреек с христианами!
Компания жильцов
мистера Борка была довольно разнообразна.
А Дыма уже и «
мистер Борко» произносит как-то особенно картаво, — мисте’г Бег’к.
А иной раз, забывшись, он уже и Матвея начинал называть
мистер Метью…
Пока он размышлял таким образом, кто-то вдруг погасил рожок, около которого он сидел. Матвей оглянулся. За ним, недалеко, сидел
мистер Падди, ирландец, приятель Дымы, и невинно улыбался.
На несколько минут большая комната
мистера Борка оглашалась только хохотом на разные лады и разными голосами.
А один безусый юноша, недавно занявший последнюю кровать у
мистера Борка, кинулся на свою постель и хохотал звонко, неудержимо, лягая в воздухе ногами, как будто боялся, что иначе смех задушит его на смерть.
Погасили огни, и в комнате
мистера Борка водворилась тишина.
Только огни с улицы светили смутно и неясно, так что нельзя было видеть, кто спит и кто не спит в помещении
мистера Борка.
Потом вдруг все стихло, и он увидел еврейскую свадьбу:
мистер Мозес из Луисвилля, еврей очень неприятного вида, венчает Анну с молодым Джоном. Джон с торжествующим видом топчет ногой рюмку, как это делается на еврейской свадьбе, а кругом, надрываясь, все в поту, с вытаращенными глазами, ирландцы гудят и пищат на скрипицах, и на флейтах, и на пузатых контрабасах… А невдалеке, задумчивый и недоумевающий, стоит Берко и говорит...
Анна вздохнула, однако покорно стала собираться. Матвею не понравилось, что, уходя из помещения
мистера Борка, она крепко поцеловалась с еврейкой, точно с сестрой.
— Ну, — ответил Джон, — вы еще не знаете этой стороны,
мистер Метью. — И с этими словами он прошел в первую комнату, сел развязно на стул, а другой подвинул Анне.
— А все отчего? — начала опять барыня спокойно. — Все оттого, что в этой стране нет никакого порядка. Здесь жид Берко — уже не Берко, а
мистер Борк, а его сын Иоська превратился в ясновельможного Джона…
— Ах, извините,
мистер Джон, — усмехнулась барыня. — Ну, что ж, моя милая, надо и в самом деле кончать. Я возьму тебя, если сойдемся в цене… Только вперед предупреждаю, чтобы ты знала: я люблю все делать по-своему, как у нас, а не по-здешнему.
Анна кинула последний взгляд на улицу. За углом мелькнула фигура Джона, расспрашивавшего какого-то прохожего. Потом и он исчез. Улица опустела. Анна вспомнила, что она не оставила себе даже адреса
мистера Борка и что она теперь так же потеряна здесь, как и Матвей.
А в бординг-гоузе
мистера Борка в этот вечер долго стоял шум.
— Как мне найти
мистера Борка? — ответил тот.
Это побудило
мистера Гопкинса к перемене рода занятий.
Само собою разумеется, что услуги были охотно приняты, так как времена наступали довольно бурные: участились стачки и митинги безработных («которыми, — как писала одна благомыслящая газета, — эта цветущая страна обязана коварной агитации завистливых иностранцев»), и все это открывало новое поле природным талантам
мистера Гопкинса и его склонности к физическим упражнениям более или менее рискованного свойства.