Неточные совпадения
А
в океане мысли
были все особенные и необычные.
Разумеется, все оттого, что
было много досуга, а перед глазами ходил
океан и колыхался, и гремел, и сверкал, и угасал, и светился, и уходил куда-то
в бесконечность…
Вот и облако расступилось, вот и Америка, а сестры нет, и той Америки нет, о которой думалось так много над тихою Лозовою речкой и на море, пока корабль плыл, колыхаясь на волнах, и
океан пел свою смутную песню, и облака неслись по ветру
в высоком небе то из Америки
в Европу, то из Европы
в Америку…
В той самой деревне, которая померещилась им еще
в Лозищах, из-за которой Лозищи показались им бедны и скучны, из-за которой они проехали моря и земли, которая виднелась им из-за дали
океана,
в туманных мечтах, как земля обетованная, как вторая родина, которая должна
быть такая же дорогая, как и старая родина.
Неточные совпадения
Не обольстит его никакая нарядная ложь, и ничто не совлечет на фальшивый путь; пусть волнуется около него целый
океан дряни, зла, пусть весь мир отравится ядом и пойдет навыворот — никогда Обломов не поклонится идолу лжи,
в душе его всегда
будет чисто, светло, честно…
Его отношения к ней
были гораздо проще: для него
в Агафье Матвеевне,
в ее вечно движущихся локтях,
в заботливо останавливающихся на всем глазах,
в вечном хождении из шкафа
в кухню, из кухни
в кладовую, оттуда
в погреб, во всезнании всех домашних и хозяйственных удобств воплощался идеал того необозримого, как
океан, и ненарушимого покоя жизни, картина которого неизгладимо легла на его душу
в детстве, под отеческой кровлей.
Между тем вне класса начнет рассказывать о какой-нибудь стране или об
океане, о городе — откуда что берется у него! Ни
в книге этого нет, ни учитель не рассказывал, а он рисует картину, как будто
был там, все видел сам.
Он убаюкивался этою тихой жизнью, по временам записывая кое-что
в роман: черту, сцену, лицо, записал бабушку, Марфеньку, Леонтья с женой, Савелья и Марину, потом смотрел на Волгу, на ее течение, слушал тишину и глядел на сон этих рассыпанных по прибрежью сел и деревень, ловил
в этом
океане молчания какие-то одному ему слышимые звуки и шел играть и
петь их, и упивался, прислушиваясь к созданным им мотивам, бросал их на бумагу и прятал
в портфель, чтоб, «со временем», обработать — ведь времени много впереди, а дел у него нет.
Между прочим, он сказал, что вместе с этой шкуной выстроена
была и другая, точно такая же, ее «sistership», как он выразился, но что та погибла
в океане, и с людьми.