Наконец, пришло наше к нам. Не увидели, как и год прошел. Перед покровым-днем призван был наш стихарный дьячок, пан Тимофтей Кнышевский, и спрошен о времени, когда пристойнее
начинать учение детей.
Немного времени прошло, как гляжу — две служанки от матушки принесли мне всего вдоволь. Кроме обыкновенного обеда в изобильных порциях, маменька рассудили,"чтобы дитя не затосковалось", утешить его разными лакомствами. Чего только не нанесли мне! Пан Кнышевский по обеде отдыхал и не приходил в школу до
начала учения; следовательно, я имел время кончить свое дело отличным образом.
Неточные совпадения
Видя же необходимость пустить меня в
учение, они, по окончании торга, позвав пана Кнышевского в кладовеньку попотчевать из своих рук водкою на могорыч,
начали всеусерднейше просить его, чтобы бедного Трушка, то есть меня, отнюдь не наказывал, хотя бы и следовало; если же уже будет необходимо наказать, так сек бы вместо меня другого кого из простых учеников.
Пожалуйте, как же мы
начали свое
ученье? Большое строение, разделенное на две половины длинными сенями; вот мы и вошли. Налево была хата и «комната», где жил пан дьяк Тимофтей Кнышевский с своим семейством, а направо большая изба с лавками кругом и с большим столом.
Пан полковник, хотя кушал индейку, начиненную сарацинским пшеном с изюмом, до того прельстился нашим пением, что, забыв, что он за столом,
начал нам подтягивать басом, довольно приятно, хотя за жеванием не разводил губ, причем был погружен в глубокие мысли, чаятельно вспомнил свои молодые лета,
учение в школе и таковое же пение.
Если сии стррки дойдут до могущих еще быть в живых современников моих, то, во-первых, они не дадут мне солгать, что в век нашей златой старовины все так бывало и с ними, и с нами, и со всеми,
начиная от «воспитания», то есть вскормления (теперь под словом, «воспитание» разумеется другое, совсем противное), чрез все
учение у панов Кнышевских, приключения в школе, субботки, Фтеодосия, так и у доминов Галушкинских, даже до хождения на вечерницы; везде, взявши от семейства самого наиясновельможного пана гетьмана до последнего подпрапорного (не в батеньке речь), везде все так было, конечно, с изменениями, но не с разительными.
А того батенька и не рассудили, что это были святки, праздники — какое тут
учение? можно ли заниматься делом? надобно гулять, должно веселиться; святки раз в году; не промориться же в такие дни над книгами! чудные эти старики! им как придет какая мысль, так они и держатся ее, — так и батенька поступили теперь: укрепясь в этой мысли,
начали раздражаться гневом все более и более, и придумывали, как наказать детей?
Как
начали ученье старшие братья и сестры — я не помню. В то время, когда наша домашняя школа была уже в полном ходу, между мною и непосредственно предшествовавшей мне сестрой было разницы четыре года, так что волей-неволей пришлось воспитывать меня особо.
Неточные совпадения
Основные
начала ее
учения были те же, что у Парамоши и Яшеньки, то есть, что работать не следует, а следует созерцать."
И уже не давая Левину досказать свою мысль, Метров
начал излагать ему особенность своего
учения.
Старики понимали выгоду просвещения, но только внешнюю его выгоду. Они видели, что уж все
начали выходить в люди, то есть приобретать чины, кресты и деньги не иначе, как только путем
ученья; что старым подьячим, заторелым на службе дельцам, состаревшимся в давнишних привычках, кавычках и крючках, приходилось плохо.
Теперь, ты знаешь, я уж не то: от меня
начинают ждать больше, думают, что я переработаю целую большую отрасль науки, все
учение об отправлениях нервной системы.
Он быстро, по-женски, почуял многое, особенно из нашего воззрения; но смиренно возвратиться к
началам, к азбуке и выполнить
учением пустоты и пробелы он не был в состоянии.